Смерть приходит в клуб вязания

Самолет трясло, что было не очень приятно. Однако это не беспокоило мужчину в исландском свитере, в дремоте жадно заглатывавшего воздух, который он выдыхал через нос и рот, шумя, словно паровоз. Исландец, без сомнения, был всего лишь уставшим моряком, а никаким не важным бизнесменом, пившим вино и танцевавшим на вулканах после заключения хорошего контракта в Рейкьявике – привлекательном городе, который, однако, больше всего подходит для людей в костюмах и галстуках, чем для занятых тяжелым трудом людей в красивых свитерах ручной работы.

Самолет немного снизил скорость и начал постепенно погружаться в тяжелые облака, скрывавшие малую родину Моники. Она не боялась летать. Еще девочкой Моника преодолевала тяготы жизни и приставания как на гладком виниловом покрытии кухни у себя дома, так и на коврах гостиной в доме у Стайноа. Но в самолете она находилась в надежных руках. Моника застегнула ремень безопасности и допила вино. Самой большой неприятностью, ожидавшей ее, была необходимость надеть беруши. Моника сделала глубокий вдох и пропустила воздух в носоглотку и уши, делая глотательные движения. Темнота неслась мимо иллюминатора, словно серый шерстяной ковер. В нем оказалась прореха, и Моника увидела холодное, темно-серое, почти черное море, где вскоре появился остров с заснеженными пиками. Это, должно быть, Мичинес. Такое странное ощущение – снова увидеть Фареры. Это Гасадалур[37] или?.. Монике захотелось спросить соседа, который уже очнулся и выключил свое сопло, – он сидел в кресле, вытянувшись в струнку, и с ужасом смотрел в спинку следующего сиденья. Удивительно, страх перед полетами охватывает таких больших людей. Нет, сейчас не время начинать разговор. С любезным выражением лица Моника снисходительно покачала головой. Что означало: все будет нормально. И вот послышался привычный звук, когда самолет выпускает шасси…

Показался хорошо знакомый, небольшой, залитый дождем аэропорт с башней и фонарями. Самолет сильно качало, пока он в конечном итоге не опустился на бетон и не поехал, подергиваясь, по посадочной полосе, постепенно тормозя и снижая скорость… По громкой связи послышался голос: «Добро пожаловать домой, уважаемые пассажиры! Оставайтесь с пристегнутыми ремнями до того момента, когда погаснет лампочка fasten seatbelt[38].…» Самолет со ста пятьюдесятью пассажирами продолжал двигаться на большой скорости по направлению к восточной стороне аэропорта. Там он повернул и затем медленно покатился к залу прилетов.

Моника Уайтмен снова оказалась на Фарерах – в первый раз за почти двадцать лет.

* * *

Всю ночь лил дождь и дул сильный ветер. Народу, живущему на островах в Атлантическом океане, такая ситуация далеко не в новинку. На протяжении веков их предки жили на продуваемых всеми ветрами островах, изолированных от остального мира, начиная с самого заселения Фарер[39]. В месте, где в постоянной схватке встречались холодные и теплые атмосферные фронты. Настигавшие Фареры циклоны как приходили, так и уходили, пока снова не устанавливалась зона пониженного давления. В первой половине дня ветер начал утихать, а в полдень синоптики обещали ясную погоду. Но в это темное и непогожее утро вторника серые облака также висели и над Йоакупом.

В Норвуйке убит человек, и преступник еще не задержан. Йоакупу хотелось отмотать время на несколько дней назад, но жизнь на фарерской земле продолжала свое течение. Преступление обсуждали на каждом предприятии. Убийство спицами занимало умы всех людей. Люди недоумевали, кто та женщина, которую видели в воскресенье вечером у Стайноа. Действительно ли она была убийцей? И каков мог быть мотив преступления? Почему полиции не удается разрешить эту загадку? Другие же старались сделать так, чтобы этот кошмар не повлиял на их обычную жизнь. Ведь впереди месяц, богатый на события и праздничные мероприятия.

Йоакуп попытался во время завтрака казаться веселым. Он говорил о бушующей непогоде и спрашивал детей, что интересного происходит у них в школе. Но когда Бьёрк и Боарур хотели ему что-то рассказать, он слушал их лишь краем уха.