Смерть в середине лета

Торговец антиквариатом. Ну и безумные же мечты, скажу я вам, у молодых и прекрасных женщин! У меня-то уже давно выработался иммунитет против таких нелогичных фантазий. Неудовлетворенность, барышня – это сильнодействующий яд, который переворачивает с ног на голову законы мироздания и приводит нас в душевный раздрай, лишая ощущения счастья.

Киёко. Неудовлетворенность? Слишком мелкое слово для моих чувств. Я не живу в мире, в котором оно имеет смысл. Чтобы воссоединиться с Ясуси для вечной любви, мне не хватало только одной детали. Одной шестерни, чтобы привести механизм в беспрепятственное движение. И теперь я ее отыскала! Эта деталь – мое изуродованное лицо.

Торговец антиквариатом. В нашем мире, куда ни глянь, недостает деталей и шестеренок. Не знаю, как там твой механизм, но, видишь ли, земной шар крутится до сих пор лишь потому, что в разных местах, то здесь, то там, отсутствуют шестеренки.

Киёко. Если бы только мне удалось осуществить свою мечту…

Торговец антиквариатом. Возлюбленный твой все равно не воскреснет.

Киёко. А может, и воскреснет!

Торговец антиквариатом. В погоне за неосуществимым ты утратила меру. Додумалась до чудовищных идей. Ты отрицаешь законы природы!

Киёко. Даже такой человек, как вы, жалкий скряга, иногда может сказать что-то верное. Вы правы. Мой противник, помеха нашей с Ясуси любви, – вовсе не госпожа Сакураяма. Это… Да, так и есть. Люди называют это природой: мое прекрасное лицо, шелест ветра в кронах укрывавшей нас чащи, стройные сосны, затуманенное после дождя небо… Так и есть. Установленный природой порядок вещей – вот кто главный враг нашей любви. Из-за него любимый бросил меня, сбежал, скрылся в платяном шкафу. В этом лакированном мирке без единого окна, освещаемом одной лишь электрической лампочкой.

Торговец антиквариатом. Так вот зачем тебе шкаф. Ты купишь его и там, внутри, попытаешься заполучить обратно своего убиенного возлюбленного?

Киёко. Да. Я не остановлюсь! Я буду рассказывать историю этого шкафа всем, кто задумает его купить, остужая их азарт. Во что бы то ни стало я должна получить шкаф по своей цене, за три тысячи иен.

Как только смолкает эта реплика, с левой стороны сцены доносятся странные неясные возгласы, напоминающие звуки, которыми сопровождают игру на барабанах музыканты театра но. Затем вступают звуки, похожие на барабанный бой и флейту. Они слышны на протяжении всей последующей сцены торга, имитируя музыкальное сопровождение представлений но.

Торговец антиквариатом. Вот дрянь, опять слышен шум с фабрики, весь этот грохот и дикие завывания. Бывает, у меня покупатели, а тут вдруг такое, прямо не знаешь, куда бежать и что делать. Однажды я все-таки выкуплю землю и отправлю эту фабрику куда подальше. Вот – звуки промышленного производства. А само производство – это что и зачем? Этим людям никак не понять, что вещь только тогда и приобретает истинную ценность, когда стареет, выходит из употребления, становится абсолютно бесполезной. А они все клепают и клепают свою дешевку, и бедность так всю жизнь и наступает им на пятки.

Киёко. И снова говорю вам, я куплю шкаф за три тысячи иен.

Торговец антиквариатом. Три миллиона иен.

Киёко. Нет, три тысячи.

Торговец антиквариатом. Два миллиона иен.

Киёко (притоптывая в такт ногой). Нет, три тысячи.

Торговец антиквариатом. Миллион иен.

Киёко. Нет, три тысячи.

Торговец антиквариатом. Пятьсот тысяч иен.

Киёко. Три тысячи, три тысячи, три тысячи.

Торговец антиквариатом. Четыреста тысяч иен.

Киёко. Раз я сказала – три тысячи иен, значит три тысячи.

Торговец антиквариатом. Триста тысяч иен.

Киёко. Решайтесь, решайтесь! Снижайте цену! Снижать цену – это так здорово! Такое приятное чувство. Снижайте до трех тысяч одним махом. Ну же, ну! Три тысячи иен.

Торговец антиквариатом. Двести тысяч иен.

Киёко. Нет, три тысячи.

Торговец антиквариатом. Сто тысяч.

Киёко. Нет, три тысячи.

Торговец антиквариатом. Пятьдесят тысяч иен.

Киёко. Нет, три тысячи. Три! Три! Три!

Торговец антиквариатом. Пятьдесят тысяч иен и ни иеной меньше.

Киёко. Три тысячи иен.

Торговец антиквариатом. Пятьдесят тысяч иен! Пятьдесят тысяч иен! Пятьдесят тысяч иен!

Киёко. Три тысячи иен.

Звуки ослабевают.

Торговец антиквариатом. Пятьдесят тысяч иен – нижняя граница. Больше я не уступлю ни иены.

Киёко. Почему?

Торговец антиквариатом. Я сказал – пятьдесят тысяч, значит пятьдесят тысяч.

Киёко. У меня нет таких денег.

Звуки уже едва слышны.

Торговец антиквариатом. Я продаю за ту цену, которую сам заплатил. Если у тебя нет денег, это твоя проблема.

Звуки с левой стороны сцены окончательно стихают.

Киёко. И ничто не заставит вас передумать?

Торговец антиквариатом. Пятьдесят тысяч иен – моя последняя цена. Пятьдесят тысяч иен.