Смерть знает твое имя

Александр опустил глаза, но от одного вида белого теста, от которого поднимался пар, на него вновь накатила тошнота, и он, скомканно извинившись, вскочил из-за стола и бегом бросился из зала. Ему повезло, что уборная оказалась практически сразу напротив выхода.

Ватанабэ

Смена выдалась не из легких, – впрочем, с тех пор, как он приступил к выполнению своих обязанностей в кобане на станции Синагава, Ватанабэ с трудом припоминал, чтобы во время смены у него нашлась возможность спокойно выпить кофе и съесть купленный в комбини бэнто. Как говорил его начальник, господин Номура, «перерыв – не причина для прекращения работы, а если ты думаешь иначе, тебе нечего делать в полиции». Господин Номура быстро нашел бы общий язык с покойным отцом Ватанабэ, но подчиненные, особенно совсем молодые, его недолюбливали, считая слишком строгим. Хотя, если здраво рассудить, он был совершенно прав: неприятности не станут ждать в сторонке, пока ты пообедаешь.

– Эй, дядя, успокойся! Успокойся, одзи-сан! Не нужно так буянить!

Ватанабэ вместе с напарницей пытался урезонить здоровенного, похожего на борца мужчину лет шестидесяти, едва державшегося на ногах. В правой руке у того была канабо[136] серебристого цвета – небольшая колотушка с шипами, видимо оставшаяся с праздника Сэцубун.

– Эй, я не твой дядя, убери от меня руки! – Мужчина отмахивался от полицейских, как будто те были парой досаждавших ему шершней.

– Пожалуйста, успокойтесь! – Ватанабэ повысил голос, чувствуя растущее внутри раздражение. – Вы совершаете правонарушение!

«И откуда только берутся такие придурки?»

– Иди сюда! Сейчас я тебя проучу, сопляк! Думаешь, нацепил форму и можешь мне указывать?! Будешь знать, кто твой дядя! – взревел мужчина, в очередной раз замахиваясь колотушкой.

– У него оружие! – взвизгнула, отпрыгивая в сторону, напарница Ватанабэ и, прежде чем он успел ее остановить, выхватила свою полицейскую дубинку и огрела ею нарушителя порядка, целясь ему в плечо, но в этот момент мужчина выпрямился, и удар пришелся ему по голове. Послышался глухой стук – будто отбили мяч в бейсболе.

Издав жалобный стон, дебошир, как большой мешок риса, рухнул на мостовую.

– Сэмпай, я не специально! – Поняв, что перестаралась, девушка залилась краской. – Просто у него… у него же оружие…

Ватанабэ тяжело вздохнул: выпить кофе до конца дежурства ему теперь точно не светило. Придется тащить этого типа в участок и, если дело серьезное, вызывать ему «скорую» и писать кучу объяснительных.

«Да он же весит килограммов девяносто…»

– Это просто игрушка, Мидзуки-кун. Игрушечная колотушка для праздника Сэцубун. Ею маленьких детей пугают.

– Я… простите меня, сэмпай. – Девушка виновато опустила голову.

– Ладно, помогите мне его поднять. – Он наклонился и попробовал взять мужчину под правую руку. – Помогайте, Мидзуки-кун.

Его напарница послушно взяла поверженного дебошира за другую руку. Похоже, им предстояло повозиться, но, на их счастье, спустя несколько мгновений тот зашевелился и с некоторым трудом поднялся на четвереньки, пытаясь нащупать валявшуюся на земле колотушку, которую Ватанабэ уже поднял и держал в руке. Она и правда ничего не весила, – видимо, была сделана из папье-маше и обернута пищевой фольгой. Всего лишь безобидная игрушка.

– О-ох… – Мужчина схватился рукой за затылок. – Больно! Чего ты дерешься, дура?!

– Извините! – Мидзуки отпустила его руку, отчего он опять едва не упал, и склонилась в глубоком поклоне.

– Вам придется проследовать с нами в участок, – строго сказал Ватанабэ. – Сможете подняться и сесть в патрульную машину?

– О-ох… ага… – пробормотал мужчина. – Вот же угораздило с вами связаться…

Похоже, удар дубинкой его несколько отрезвил. Не без помощи Ватанабэ и его напарницы он с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, направился к припаркованной поблизости патрульной машине.

Ватанабэ перевел взгляд с картонного стаканчика кофе на сидевшего перед ним мужчину. Мидзуки была занята проверкой его документов, но Ватанабэ и без всякой проверки был практически уверен, что перед ним, прижимая к внушительной шишке на голове бутылку минеральной воды из холодильника, сидит его бывший коллега: другой бы не догадался попросить остановиться возле круглосуточного «ФэмилиМарта»[137] и взять горячий кофе и пару сэндвичей. Большинство людей уверены, что, если человек надел синюю форму и получил удостоверение, ему перестают требоваться еда, питье и сон. Правда, поначалу Ватанабэ отказался, но присмиревший пьяный дебошир возразил, что в противном случае напишет на полицейских заявление о побоях – и тогда неизвестно еще, кто окажется нарушителем. «Начальство, возможно, лишит вас обоих новогодней премии или влепит выговор», – со знанием дела заявил он.

– Итак… Нака-сан… – начал Ватанабэ.