Smirnskiy_Posle_Gomera

или ветров многошумных покоя не знающий посвист.

Спешно покинув покой свой, два дротика Пенфесилея

в руку взяла под щитом и топор двусторонний в десницу –

был он Эридой ей дан, чтоб служил, исполинский, надежной

160 помощью в страшном бою, истребляющем души людские.

Громко ликуя, за стены скорей поспешила царица,

к битве — почёту мужей — побуждая стремленья троянцев.

Лучшие люди, собравшись, немедля склонились к тому же,

даже такие, что прежде ни разу в сражении против

165 непобедимого выйти решиться не смели Ахилла.

Пенфесилея, гордясь непомерно, на быстрого тут же

села красавца-коня, что Орифия ей подарила,

ветра Борея жена, когда та была Фракии гостем:

Гарпий самих превзойти он сумел бы в стремительном беге.

170 И, восседая на оном, высокие града чертоги,

храбрая, тут же оставила: гнали жестокие Керы

в битву её, что должна была первою стать и последней.

Многие Трои сыны за женой, обреченною смерти,

на беспощадную сечу отправились в путь безвозвратный,

175 как за бараном, который обычно бежит перед всеми,

пастырем умным обучен, покорные следуют овцы.

Так и они шли за нею, исполнившись силы великой, –

стойкие Трои мужи с амазонками, дикими сердцем.

И как сама Тритонида, что вышла Гигантам навстречу,

180 или над войском летящая с яростным воплем Эрида,

Пенфесилея неистово между троянцев носилась.

Многострадальные руки к Крониду тогда воздевая,

властного Лаомедонта достойный взмолился наследник,

к славе священной воззвать полагая Идейского Зевса,

185 что к Илиону всегда обращал неустанные очи:

Квинт Смирнский ПОСЛЕ ГОМЕРА

38

«Слух свой склони к нам, Отец, и дозволь, чтоб ахейское войско

приняло смерть в этот день от руки порожденной Аресом,

да возврати её после того ко мне в дом невредимой,

коли любовь в тебе к сыну могучему есть и к сей деве,

190 ибо подобна она красотою богиням небесным

и твоего несомненно священного семени отпрыск.

Сжалься над сердцем моим: уж немало печалей я вынес

из-за погибших детей, что рукой аргивян злые Керы

в сече, до жизни людской неизменно голодной, настигли.

195 Милость яви, пока есть ещё крови Дардана остаток,

не разорен ещё город и мы средь жестоких побоищ

и многотрудного дела Ареева дышим доколе».

Так он молил горячо. И вот слева с пронзительным криком

быстро пронесся орел, бездыханного голубя сжавши

200 в неодолимых когтях. У Приама от ужаса сердце

затрепетало в груди, ибо понял он, что не увидеть

Пенфесилею живою ему возвратившейся в город:

Керы готовились всё в тот же день привести к исполненью, –

и у владыки, разбившись, наполнилось сердце тоскою.

205

А вдалеке в изумленье пришли аргивяне, увидев

вышедших в поле троянцев и дочь мужебойцы Ареса,

с хищными сходных зверьми, что в горах густошерстным отарам,

жалобный стон вызывая, приносят до срока погибель.

И как порывистый пламень была меж них Пенфесилея,

210 что средь иссохшего леса подхваченный ветром бушует.

Речи в собравшемся войске вестись тогда стали такие:

«Кто на нас вывел троянцев, коль Гектора нет меж живыми,

что, как мы думали, больше противиться нам не посмеют,

ныне ж стремятся вперед, нетерпением битвы пылая?

215 Кто-то их гонит сражаться. Невольно подумаешь, право,

это какой-нибудь бог столь великое дело замыслил.

Ну же, веди их сюда! И позволь нам, неложной отвагой

снова наполнивши грудь, вспомнить прежнюю бранную доблесть:

ибо и мы не без помощи светлых богов будем биться».

220

Так говорили они и в доспехах сияющих к Трое

двинулись от кораблей, чуя грозную мощь за плечами.

Воинства друг против друга, подобно зверям плотоядным,

в битве кровавой сошлись. Превосходно оружье обоих –

копья и прочные панцири, крепкие шлемы с щитами,

Квинт Смирнский Книга ПЕРВАЯ

39

225 крытыми кожею бычьей. Здесь каждый плоть недруга начал

медью жестокой терзать, и земля стала красной от крови.

Вот Молиона, Антифея и Персиноя повергла

Пенфесилея на землю, затем — славу Лерны — Гиппалма,

Илисса и Эласиппа, могучего Гемона сына.

230 Жизнь Лаогона взяла Дериноя. И стала причиной

Клония смерти Мениппа, что некогда с Протесилаем

прибыл из дальней Филаки с троянцами стойкими биться.

Гибель его потрясла дух Ификлова сына Подарка:

ибо дороже он был ему всех сотоварищей ратных.

235 Тотчас копье в богоравную Клонию в гневе метнул он,

и, непреклонное, в чрево вошло ей, откуда изверглись

внутренности без остатка за хлынувшей тёмною кровью.

В ярость пришла тогда Пенфесилея и быстрым ударом

в толстую мышцу на правой руке поразила Подарка,

240 вены ему кровеносные мощным копьем перерезав.

Тёмная кровь полилась из полученной раны обильно,

и, не сдержав в горле стона смертельного, прянул назад он,

ибо великая боль в этот миг его дух удручала.

Спешный уход их вождя погрузил филакийцев в унынье.

245 Сам же Подарк, от побоища путь недалекий измерив,

вскорости дух испустил на руках у товарищей ближних.

Идоменей в это время Бремусу копьем необорным

ранил под правую грудь, из вместилища душу исторгнув.

Сникла она, словно ясень, что валят в горах лесорубы:

250 будучи наземь повержен, случается, он, величавый,

с шумом падения вместе мучительный стон испускает.

Так и она повалилась: расслабила члены кончина,