Снег

Пишу, зачеркиваю, пишу, зачеркиваю.

Встаю, брожу по квартире, обдумываю, ищу слова, снова сажусь писать.

Строчки приходят неожиданно быстро, и когда я наконец ставлю заветную точку, тут же принимаюсь читать написанное вслух, будто читаю это Алисе:

…И, мой читатель, вы не верьте

Всему, что слышали о смерти,

Ведь эти знания других -

Таких же, как и вы, живых -

Есть лишь фантазии и страхи,

Раздумья о земле и прахе.

И верно, вам не стоит ждать,

Что вы успеете сказать

И сделать всё, о чем годами

Мечтали; что перед глазами

В последний миг вдруг пролетит

Вся ваша жизнь; что вас простит

Тот, перед кем вы виноваты.

Вы были бы, конечно, рады

Оставить память о себе,

О непростой своей судьбе,

Чтоб люди часто вспоминали

О вас и ввек не забывали.

Но никакой надежды нет,

Что вас запомнит этот свет.

Не тратьте жизнь на ожиданье

Того, что сбудутся мечтанья;

Что обретете вы покой,

Простясь с тревогой и тоской,

И станете тогда счастливы.

Старайтесь жить, пока вы живы,

Пока есть время исполнять

Свои желанья и мечтать,

Чтоб вас в предсмертные мгновенья

Не стали мучить сожаленья

О прожитых годах. Тогда

Вас не покинут никогда

Прекрасные воспоминанья.

В последний миг влетит в сознанье

И вскрикнет мысль в который раз —

Как будет дальше там без вас.

Я чувствую некоторое успокоение, оттого что написала это, и в то же время недовольство – потому что это никто не прочтет прямо сейчас.

Наверное, самое лучшее – это когда в любую минуту тебе есть с кем чем-то поделиться, и тем, что для тебя бесконечно важно, и незначительной мелочью. Когда в любую минуту ты можешь позвонить или написать кому-то, неважно что, пусть и ерунду какую-нибудь, и знаешь, что тебе ответят примерно то, что ты и ждешь. Когда в любую минуту ты спокоен оттого, что у тебя есть такой человек, который хотя бы немножко твое собственное отражение.

Этот человек непременно рядом, когда тебе плохо. Даже если ты хочешь побыть в одиночестве. Он просто рядом. Тебе не нужно его ни о чем просить – ни помочь, ни уйти, ни остаться. Он просто рядом. Ему не нужно создавать излишнюю суету вокруг тебя, пытаться тебя утешать, сюсюкаться с тобой. Он просто рядом. Всё просто.

В ванной я в пятидесятый раз разглядываю синюю снежинку на плече – оставленную мне на вечную память.

– Я тебя не забуду, – шепчу я и вожу пальцами по контурам татуировки.

Алиса ушла, но сделала мне огромный подарок. Она подарила мне меня.

Еще недавно я была уверена, что у меня всё будет отлично, потому что у меня есть Алиса, а теперь знаю, что у меня всё будет отлично, потому что у меня есть я.

Я справлюсь.

В ванне мне становится холодно. Странно. Разве я ее набирала?

В глазах помутнение. Открываю их широко.

Что это?

Вода красная!

Это кровь?!

Я пытаюсь вскочить. У меня тут же кружится голова, и я соскальзываю обратно в воду.

Зуд на запястье. Вынимаю руку из воды. Порез. Хлещет кровь.

Хватаюсь за край ванны. Начинаю перелезать.

– Нам это всё не нужно, – вырывается хрип из моих губ.

Алиса!

«Что ты сделала?!» – развеваю я, пытаясь собраться с мыслями.

– Здесь уже всё пройдено, – кряхтит Алиса.

Я сползаю с бортика ванны и распластываюсь на полу.

Дергаю головой, плечами – пытаюсь встать, но не выходит. Сил нет. Должно быть, из-за потери крови.

Всё кружится. Я словно в комнате-аттракционе, где стены ходят ходуном, как стекляшки в калейдоскопе.

– Нет смысла, – шипит мой рот.

Мне нужно вызвать скорую. Нужно дотянуться до телефона… который, сука, на дне озера.

Неужели мне конец? Неужели я умру сейчас – именно тогда, когда решила не умирать? Неужели на этот раз меня некому спасти?

– Мы соблюли все ритуалы, – цедит Алиса. – Нам нужно во второй класс.

Я плавающими глазами блуждаю по потолку. Наверное, я пытаюсь смотреть сквозь него, чтобы заглянуть выше – туда, в небо, и увидеть там Бога.

В момент смерти ты остаешься наедине с Богом. И может быть, только в это мгновение он единожды за всю твою жизнь прервет свое величественное молчание и ответит на любой твой вопрос.

Бог ответит на мой вопрос?..

Я знаю, что он скажет. Он скажет «да».

Точно. У меня есть еще один телефон, с которым я играла в бога.

Я моргаю, и мое зрение вновь фокусируется на потолке.