Снежная пыль (СИ)

Неясми возвращается с накидкой и тут же кладёт её на его плечи. Рэй смотрит на себя в зеркало, подмечает, что она ему очень идёт, но всё равно чувствует себя неуютно. Отревает эти чувства: в конце концов, он остался подле Ареса не только для того, чтобы изменить Арду, но и затем, чтобы стать опорой для её вождя. На поле брани тоже придётся брать трофеи, и ни брезговать добытым, ни жалеть пленников ему не позволено.

Неясми осторожно предлагает создать в спальне приятную, расслабляющую, интимную обстановку, зажегши свечи, приоткрыв окна, дабы впустить тепло летней ночи, собрав его волосы в брачную причёску и украсив их камнями, но Рэй от всего этого отмахивается. Ему не нужен антураж, только Арес и его реакция, его решение, его чувства.

Отправив надоедливого мальчишку восвояси, Рэй ещё некоторое время бесцельно бродит по комнате, размышляя, по сути, ни о чём и вслед за собой оставляя на ворсистом ковре снежные пылинки. Арес сейчас за пределами Бьёрна, как назвали это ромеи, на нейтральной территории, заключает союз и подписывает официальные бумаги, по которым Империя передаёт Арде немалую часть западных земель. Да, за пределами, примерно в двух часах пути верхом, но и наобум Рэй действовать не стал бы. Ледяная нить, связывающая его с супругом, вибрирует меж пальцев всё отчётливее. Рэй начинает медленно считать, зная, что, когда он дойдёт до ста, дверь в спальню откроется.

— Сейри, в следующий раз ты едешь со мной, — Арес, с размаху захлопнув дверь, хмурясь и слегка подрагивая от негодования, переступает порог супружеской спальни. — И знаешь, я больше никогда не скажу, что лучше не разрушать наш образ варваров, пуская союзникам пыль в глаза.

— Всё прошло настолько плохо? — в привычной для себя, серьёзной манере спрашивает Рэй, делая кроткий шаг вперёд. Он понимает, что супруг ещё не заметил перемен в его одеянии, и с неким трепетом ждёт этого момента, зная, что всё ещё есть возможность отказаться от им задуманного.

— Не то чтобы плохо, — пожимает плечами Арес, подходит к столу и прямо из кувшина жадно пьёт воду. — Скорее даже потешно, однако то, что на первых порах все эти князья принимали нас за каких-то дикарей, изрядно вывело меня из себя. Если бы не этот со всех сторон правильный и лощёный Босфорца, я бы каждому из этих щёголей подрезал их мерзкие языки.

— Щёголей? — с каплей удивления спрашивает Рэй. — Вождь, ты хоть заметил, что до сих пор говоришь на ромейском?

— Ох, — мужчина выдыхает, со стуком опуская пустой кувшин на стол. — Прости, Сейри, я думал, что будет легче, ведь у ардов все дела ведутся просто и понятно, а тут прелюдии, правила хорошего и плохого тона, какие-то завуалированные намёки и слова, а уж эти их женщины…

— Что женщины? — Рэй оказывается за спиной мужа, осторожно кладёт ладони на его плечи и слегка сжимает пальцы. Внутренний опасливый трепет сменяется неким раздражающим чувством. Во-первых, у него в этой тунике изрядно замерзли ноги, а во-вторых, накидка из шкуры тайшина слишком тепла для этой поры года. Можно назвать ещё и третью причину: супруг в упор его не замечает, говоря о делах и каких-то женщинах.

— Они пытались подсунуть нам своих женщин, Сейри, — Арес вздрагивает и отрицательно мотает головой, словно наваждение сбрасывает. — Потехи ради, понимаешь? Дошёл до них слух, видимо, что мы создаём тройные союзы, а большинство ардов так и вообще берёт себе не жён, а мужей, вот и решили уязвить нас, проводив в палатку для отдыха, как я понял, дам не самого кроткого поведения.

— И что же? — пальцы сильнее сжимаются на могучих плечах супруга, дыхание юноши становится холодным, касается обнажённой кожи шеи мужчины, отчего тот ёжится. — Как ты вышел из этой ситуации, вождь?

— Я состою в брачном союзе, Сейри, — Арес оборачивается. — Союзе с… — мужчина сглатывает внезапно образовавшийся в горле ком, скользя ладонями по мягкому белоснежному меху накидки из добытой им шкуры тайшина. — Самым непредсказуемым эори. К чему это, Сейри? — спрашивает вождь дрожащим голосом, смотря на супруга с недоверием.

— Не к чему, а почему, — фыркает Рэй, улыбаясь. Отчего-то подобная реакция мужчины забавляет его, льстит ему, вызывает в его теле неуместную дрожь. — Потому, что так велят ваши традиции. Разве нет?

— Меня не покидает мысль, что ты решился на этот шаг вынужденно: из-за слухов и ради сохранения моей репутации, — Арес знает, что он говорит правильные вещи, но то, что видят его глаза — прекрасный муж, облачённый в брачный наряд, — и ощущение близости желанного супруга сметают его самообладание. Глупо отказываться от столь щедрого приглашения, но в тот же момент ещё глупее он будет выглядеть, если просто воспользуется ситуацией.

— Похоже, ты плохо меня знаешь, вождь, — со вздохом отвечает Рэй, опуская глаза. Взгляд супруга, жадный и переполненный чувствами, смущает. Не лишает решительности, скорее вызывает уже знакомый жар во всём теле, когда дрожат ноги и алеют щёки, а внутри всё сжимается, требуя прильнуть к сильному телу, став беззащитным и податливым.