Сны об Уэссексе. Фуга для темнеющего острова

– Я разбираюсь получше некоторых! – Он отбросил нарочитую любезность и заговорил по-настоящему сурово. – Создали сказочный мирок для инфантильных ученых! «Психодрама» и все такое… Да на самом деле это полный провал! Взять одну тебя, маленькая ты шлюшка. В настоящей жизни сексом наслаждаться не умеешь, вот и придумала себе тупого работягу, чтобы трахал тебя каждую ночь!

– Хватит читать мои отчеты!

– Сдалась ты мне. Я читаю все отчеты, не только твои.

Ее накрыло волной истерической ярости, и Джулия рванула к Полу. Замахнулась, чтобы дать пощечину, но тот перехватил ее руку и больно сжал, выкручивая запястье. Она вырвалась, упала в кресло лицом вниз и громко разрыдалась.

Пол молча ждал, когда она уймется. Докурил сигарету, растер ее о каминную решетку, достал новую.

– Хотел бы я увидать этого парня, которого ты себе вообразила. Наверняка тот еще верзила с большим членом, а сам тупее пробки…

– Пол, заткнись! – Джулия сквозь рыдания зажала уши. – Убирайся!

– И конечно же, трахается он лучше меня. В общем, полная мне противоположность, верно?

Она сжалась в комок, чтобы не слышать. Пол всегда говорил гадости, лишь бы ее разозлить: он знал, как больно задевают Джулию грубые слова.

Не надо думать о нем, лучше думать о Грэге – том милом парне из Уэссекса, добром, надежном, верном; Грэга все обожали, и единственный его недостаток был в том, что он не мог удовлетворить Джулию в постели…

Немного успокоившись, она поняла, что Пол замолчал. Не вставая – Джулия лежала на ковре, носом уткнувшись в кресло, – она задышала чаще, чтобы собраться с мыслями.

Участники были обучены разным техникам самоконтроля: мнемонике и дисциплине. Сказывался и долгий опыт пребывания в проекции, когда волей-неволей вместо разума используешь подсознание.

Пол говорит про Грэга! Не про Дэвида Хакмана. Про Дэвида он молчит. Про Дэвида он не знает… никто не знает.

Именно Дэвид стал той соломинкой, за которую ухватилась Джулия. Однажды ей хватило сил бросить Полу вызов и разорвать с ним отношения – а значит, хватит и сейчас. Самовлюбленное эго Пола не могло принять мысли, что уэссекский любовник Джулии хоть в чем-то его превосходит, надо этим воспользоваться.

Она отняла лицо от подушки и вытерла глаза рукавом. Повернулась к Полу и вдруг заметила, что ее и без того короткий халат задрался, обнажая бедра.

Пол, сидя на кровати, с усмешкой глядел, как судорожно она прикрывается.

– Джулия, чего я там не видел?

– Говори, что хочешь. Мне плевать. Смотри, куда хочешь, думай, что хочешь: про меня, про Уэссекс… Иди туда сам, если уж взбрело в голову. Только уйди из моей комнаты. Немедленно, а то я заору и созову сюда весь дом.

Джулия говорила спокойно и размеренно, в каждое слово вкладывая всю глубину своих чувств.

Молча посмотрев на нее, Пол вдруг встал. Вид ее обнаженной плоти все-таки не оставил его равнодушным – он был заметно возбужден.

Неторопливо сняв пиджак, он повесил его на крючок у двери.

– Пол, не вздумай даже!

– Я ведь зашел пожелать спокойной ночи, помнишь? Ты знаешь, что я имел в виду. Нам всегда было так хорошо вместе…

– Пол, один только шаг – и я заору.

Но сил кричать не было. Горло сковало страхом – тем самым, хорошо знакомым. Пол стремительно шагнул вперед и накрыл ей рот ладонью, больно вдавливая пальцы в щеки. За все это время он дотронулся до нее впервые, и внутри словно выстрелила скрученная пружина. Джулия отшатнулась, однако Пол хлестко ударил ее, едва не оглушив, и в один миг очутился сзади, по-прежнему зажимая рот.

– Хочешь, чтобы я был грубым, да, маленькая сучка? Что ж, обещаю, тебе понравится!

Свободной рукой он дернул полы халата. Одна пуговица отлетела, вторая повисла на длинной нитке. Халат распахнулся, и Пол стал жадно тискать ей грудь, сминать ее, вытягивать сосок. Джулия сдавленно вскрикнула. Пол отпустил на секунду, но стоило набрать в грудь воздуха, как он вновь схватил ее за горло, заставляя хрипеть, и тесно прижался сзади, потираясь возбужденным членом о ягодицы.

Она пыталась кричать, но сумела выдавить только сдавленный сип. Вцепилась в его руки, отталкивая, вырываясь… делая все, лишь бы он ее отпустил!

Пол уже возился с брюками. Это был ее последний шанс. Джулия наклонилась, всем весом повиснув на его руке. От нехватки воздуха почернело в глазах, но из последних сил она рванула вперед.

Он невольно разжал пальцы, и Джулия высвободилась.

В полуразодранном халате она повернулась к Полу. Из расстегнутых брюк у того торчал возбужденный член.

– Не подходи! – выдавила она сквозь кашель, обдирая горло. – Не смей!

Пол, тяжело дыша, весь красный, шагнул вперед.

Джулия заметила на ковре возле обогревателя ножницы. Схватив их, выставила перед собой, будто нож, и предупредила:

– Пол, я тебя убью! – Он сделал еще шаг. – Правда убью!

– Ты ведь хочешь, чтобы я был грубым, – повторил он уже не грозно, скорее даже жалобно.

– Убирайся!

Никогда в жизни Джулии не было так страшно.

Они стояли в тишине, глядя друг на друга, как два загнанных зверя. Наконец Пол расслабился, застегнул брюки, щелкнул пряжкой ремня. Неторопливо подошел к двери и забрал пиджак.