Собака Баскервилей

— Раза два, когда онъ пріѣзжалъ въ Кумбъ-Трасей. Онъ былъ очень скроменъ и предпочиталъ дѣлать добро втайнѣ.

— Но если вы видѣлись съ нимъ такъ рѣдко и писали ему такъ рѣдко, то какъ же могъ онъ настолько быть ознакомленнымъ съ вашими дѣлами, чтобы приходить вамъ на помощь, какъ вы это разсказываете?

Она съ готовностью отвѣтила:

— Нѣсколько человѣкъ знали мою грустную исторію, и они соединились для того, чтобы помочь мнѣ. Одинъ изъ нихъ мистеръ Стапльтонъ, — сосѣдъ и другъ сэра Чарльза. Онъ чрезвычайно добръ, и черезъ него сэръ Чарльзъ узналъ о моихъ дѣлахъ.

Я раньше вналъ, что сэръ Чарльзъ Баскервиль избиралъ въ нѣсколькихъ случаяхъ Стапльтона для роли раздавателя его милостыни, а потому слова Лауры Ляйонсъ показались мнѣ правдивыми.

— Не писали ли вы когда-нибудь сэру Чарльзу, назначая ему свиданіе? — продолжалъ я.

Миссисъ Ляйонсъ покраснѣла отъ гнѣва.

— Поистинѣ, сэръ, это крайне странный вопросъ!

— Мнѣ очень жаль, сударыня, но я долженъ его повторить.

— Ну, такъ я отвѣчаю: конечно, нѣтъ.

— И даже не писали въ самый день смерти сэра Чарльза?

Румянецъ сбѣжалъ съ ея лица, и его покрыла смертельная блѣдность. Ея засохшія губы не могли произнести того "нѣтъ", которое я скорѣе видѣлъ, чѣмъ слышалъ.

— Несомнѣнно память измѣняетъ вамъ, — сказалъ я. Я могу даже цитировать одно мѣсто вашего письма: "Пожалуйста, пожалуйста, прошу васъ, какъ джентльмена, сожгите это письмо и будьте у калитки въ десять часовъ".

Я думалъ, что она упадетъ въ обморокъ, но она сдѣлала надъ собой страшное усиліе и прошептала:

— Неужели на свѣтѣ не существуетъ ни одного джентльмена?

— Вы несправедливы къ сэруЧарльзу. Онъ сжегъ письмо. Но иногда можно прочесть письмо, когда оно и сожжено. Теперь вы признаете, что написали его?

— Да, я написала его, — воскликнула она, облегчая свою душу потокомъ словъ. Я написала его. Зачѣмъ я стала бы отрицать это? Мнѣ нѣтъ причины стыдиться этого. Мнѣ хотѣлось, чтобы онъ мнѣ помогъ. Я вѣрила, что если бы мнѣ удалось повидаться съ нимъ, то я получила бы отъ него помощь, а потому и просила его прійти.

— Но почему въ такой часъ?

— Потому что я только-что узнала о его намѣреніи уѣхать на другой день въ Лондонъ на нѣсколько мѣсяцевъ. Были причины, по которымъ я не могла пойти туда ранъше.

— Но зачѣмъ же было назначать свиданіе въ саду вмѣсто того, чтобы идти къ нему въ домъ?

— Неужели вы думаете, что женщина можетъ въ такой часъ идти одна къ холостому мужчинѣ?

— Ну, такъ что же случилось, когда вы пришли туда?

— Я не пошла туда.

— Миссисъ Ляйонсъ!

— Нѣтъ, клянусь вамъ всѣмъ, что есть для меня святого, я туда не ходила. Случилось нѣчто такое, что помѣшало мнѣ пойти.

— Что это было?

— Это частное дѣло. Я не могу сказать.

— Такъ вы признаете, что назначили свиданіе сэру Чарльзу въ тотъ самый часъ и на томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ поразила его смерть, но отрицаете, что пошли на это свиданіе?

— Это истина.

Я снова закидалъ ее вопросами, но больше этого ничего не могъ добиться.

— Миссисъ Ляйонсъ, — сказалъ я, вставая послѣ этой длинной и ни къ чему не приведшей бесѣды, — вы берете на себя очень большую отвѣтственность и ставите себя въ очень фальшивое положеніе, не желая высказать на чистоту все, что вамъ извѣстно. Если мнѣ придется прибѣгнуть къ помощи полиціи, то вы увидите, насколько вы серіозно скомпрометтированы. Если вы невиновны, то почему же первоначально отрицали, что писали въ этотъ день сэру Чарльзу?

— Потому что боялась, что изъ этого будетъ выведено какое-нибудь превратное заключеніе и что я окажусь впутанною въ скандалъ.

— A почему вы такъ настаивали, чтобы сэръ Чарльзъ уничтожилъ ваше письмо?

— Если вы читали письмо, то знаете почему.

— Я не сказалъ, что читалъ все письмо.

— Вы цитировали часть его.

— Я цитировалъ постскриптумъ. Письмо, какъ я вамъ сказалъ, было сожжено, и его нельзя было прочесть. Я вторично спрашиваю васъ, почему вы такъ настаивали, чтобы сэръ Чарльзъ уничтожилъ это письмо, полученное имъ въ день его смерти?

— Это очень интимное дѣло.

— Тѣмъ болѣе причинъ для того, чтобы избѣжать публичной огласки.

— Ну, такъ я вамъ скажу. Если вы слыхали хоть что-нибудь изъ моей несчастной исторіи, то знаете, что я опрометчиво вышла замужъ и имѣла причины въ томъ раскаяваться.

— Да, это я слышалъ.

— Жизнь моя была однимъ сплошнымъ преслѣдованіемъ со стороны мужа, котораго я ненавижу. Законъ на его сторонѣ, и каждый день я могу опасаться, что онъ силою заставитъ меня жить вмѣстѣ съ собою. Въ то время, когда я писала сэру Чарльзу, я узнала, что есть для меня возможность пріобрѣсти свободу, если будутъ сдѣланы нѣкоторые расходы. Это значило для меня все: миръ душевный, счастіе, самоуваженіе, рѣшительно все. Мнѣ знакома была щедрость сэра Чарльза, и я подумала, что если сама разскажу ему, въ чемъ дѣло, онъ поможетъ мнѣ.

— Такъ почему же вы не пошли на свиданіе?

— Потому что я вдругъ получила помощь изъ другого источника.

— Почему же вы не написали сэру Чарльзу, чтобы объяснить ему все это?

— Я бы это сдѣлала, если бы въ слѣдующее утро не узнала изъ газеты о его смерти.