Собака Баскервилей

— Ничего, сэръ, ровно ничего. Я горжусь тѣмъ, что у меня не было никакого личнаго интереса въ дѣлѣ. Я дѣйствовалъ исключительно изъ сознанія общественнаго долга. Я не сомнѣваюсь, напримѣръ, что народъ Фернворта предастъ меня заочному сожженію сегодня ночью. Въ прошлый разъ, когда это сдѣлали, я сказалъ полиціи, чтобы она остановила такія гнусныя зрѣлища. Полиція графства обрѣтается въ позорномъ состояніи, и она не оказала мнѣ защиты, на которую я имѣю право. Дѣло Франкланда противъ правительства обратитъ на это вниманіе общества. Я сказалъ имъ, что имъ придется раскаяться въ своемъ обращеніи со мною, и слова мои уже оправдываются.

— Какимъ образомъ? — спросилъ я. Лицо старика приняло многозначительное выраженіе.

— Я могъ бы имъ сообщить то, что имъ смертельно хочется узнать, но ничто не заставитъ меня прійти на помощь этимъ мерзавцамъ.

До сихъ поръ я придумывалъ какой-нибудь предлогъ для того, чтобы уйти отъ его болтовни, но тутъ мнѣ захотѣлось услышать побольше. Я достаточно былъ знакомъ съ противорѣчивымъ характеромъ стараго грѣшника для того, чтобы сознавать, что всякое сильное изъявленіе интереса способно остановить его дальнѣйшія сообщенія.

— Вѣроятно, какое-нибудь браконьерское дѣло, — произнесъ я равнодушнымъ тономъ.

— Ха-ха, молодой человѣкъ, нѣчто гораздо болѣе важное! Что, если это касается бѣглаго преступника на болотЬ?

Я вздрогнулъ.

— Развѣ вы знаете, гдѣ онъ находится? — спросилъ я.

— Я, можетъ быть, не знаю въ точности, гдѣ онъ находится, но я увѣренъ, что могъ бы помочь полиціи наложить на него руку. Развѣ вамъ никогда не приходило въ голову, что самый лучшій способъ поймать этого человѣка — это узнать, какъ онъ добываетъ себѣ пищу, и такимъ образомъ выслѣдить его?

Безъ сомнѣнія, онъ непріятно близко подходилъ къ истинѣ.

— Конечно, — сказалъ я, — но почемъ вы знаете, что человѣкъ этотъ находится на болотѣ?

— Я знаю этой потому что собственными глазами видѣлъ того, кто носитъ ему пищу.

Сердце у меня дрогнуло за Барримора. Была не шутка попасть въ руки этого злокозненнаго стараго-хлопотуна. Но слѣдующія его слова облегчили мнѣ душу.

— Вы удивитесь, когда узнаете, что пищу ему носигь ребенокъ. Я ежедневно вижу его въ телескопъ съ крыши своего дома. Онъ проходитъ по одной и той же тропинкѣ въ одинъ и тотъ же часъ, а къ кому же онъ можетъ ходить, какъ не къ преступнику?

Тутъ, дѣйствительно, мнѣ посчастливилось! A между тѣмъ я подавилъ въ себѣ всякое проявленіе интереса. Ребенокъ! Барриморъ сказалъ, что нашему незнакомцу служитъ мальчикъ. Итакъ Франкландъ напалъ на его слѣдъ, а не на слѣдъ преступника. Если бы онъ сообщилъ мнѣ все то, что самъ знаетъ, то это избавило бы меня отъ продолжительной и утомительной охоты. Но недовѣріе и равнодушіе были самыми сильными козырями въ моихъ рукахъ.

— Я бы сказалъ, что это вѣрнѣе сынъ какого-нибудь пастуха на болотѣ носитъ обѣдъ своему отцу.

Малѣйшее противорѣчіе воспламеняло стараго самодура. Онъ лукаво посмотрѣлъ на меня, и его сѣдые усы ощетинились, какъ у разозлившейся кошки.

— Вы думаете, сэръ! — воскликнулъ онъ, указывая на обширное пространство болота. Видите вы тамъ этогь Блякъ-торъ? Видите вы низкій холмъ съ терновыми кустами? Это самая каменистая часть на всемъ болотѣ. Неужели пастухъ избралъ бы для себя такое мѣсто? Ваши догадки, сэръ, нелѣпы.

Я кротко возразилъ, что говорилъ, не зная всѣхъ фактовъ. Моя покорность понравилась ему и заставила его больше довѣриться мнѣ.

— Повѣрьте, сэръ, что у меня всегда очень хорошія основанія для вывода заключенія. Я много разъ видѣлъ мальчика съ узелкомъ. Каждый день, а иногда и два раза въ день, я могъ… но постойте, докторъ Ватсонъ, обманываютъ ли меня мои глаза или что-нибудь шевелится на склонѣ холма?

Это было въ нѣсколькихъ миляхъ отъ насъ, но я ясно видѣлъ маленькую черную точку, выдѣлявшуюся на монотонномъ сѣромъ фонѣ.

— Идемъ, идемъ! — воскликнулъ Франкландъ, бросаясь на лѣстницу. Вы увидите собственными глазами и сами разсудите.

Телескопъ, громадный инструментъ, поставленный на треножникѣ, стоялъ на плоской крышѣ. Франкландъ приложилъ къ нему глазъ и издалъ возгласъ удовольствія.

— Скорѣе, докторъ Ватсонъ, скорѣе, пока онъ не спустился за холмъ.

Безъ сомнѣнія, я увидѣлъ его, мальчугана съ узелкомъ на плечѣ, тихо карабкавшагося по холму. Когда мальчуганъ достигъ вершины, то я увидѣлъ его растрепанную, странную фигуру, обрисовавшуюся на одно мгновеніе на холодномъ голубомъ небѣ. Онъ украдкою оглянулся, какъ человѣкъ, страшащійся преслѣдованія, и затѣмъ исчезъ за холмомъ.

— Ну! Не правъ ли я?

— Безъ сомнѣнія, это мальчикъ, которому поручено какое-то тайное дѣло.

— A въ чемъ заключается порученіе, можетъ угадать даже здѣшній полицейскій. Но я не скажу имъ ни одного слова и обязываю и васъ, докторъ Ватсонъ, сохранить тайну. Ни слова! Понимаете?

— Какъ вы желаете.