Собрание сочинений (Том 3)

Жила она по-прежнему в комнате с Таней. У Тани над энергичным, подковкой, с опущенными углами ртом росли суровые темные усики. Росту маленького была, а плечи могучие. Глядела Таня хмуро, зря болтать не любила, в свободное время вышивала на пяльцах.

Вот и сейчас сидела она напротив девочки и вышивала, а девочка говорила ей:

- Будем жить в своем домике. И рядом лес. И речка. И море. Такое теплое, как тут. И все будет у нас как нельзя наилучшее.

- Пустяки говоришь, - отвечала Таня недовольным баском. - Где ты видела, чтоб и море, и лес, и речка, скажи, пожалуйста? Еще и домик! Домик-то откуда возьмешь?

- А мы тот дом, что тетя строит, обменяем на эти места. И заживем с моим мужем тут, - поддразнивала девочка.

- Откуда это у тебя уже и муж появился? - удивлялась Таня, а девочка говорила:

- Не может же такого быть, чтоб мужа не было. Будет и муж в свою очередь...

Зимой по вечерам девушки в общежитии собирались вместе и пели песни под Таниным руководством, хорошо пели, красиво.

У толстушки Тани лицо становилось вдохновенным, она поднимала глаза к потолку и пела, словно молилась:

Подмоско-овные вечера...

Приходила к девушкам диетсестра в неизменном белом халате, говорила удовлетворенно:

- Вот какая у нас самодеятельность - на фестиваль послать не стыдно.

- А что, - говорила Таня, - вот если б у Кати пьяно получилось, какое требуется, то можно бы и на фестиваль.

И девочка пела с ними, но пела без удовольствия, и не интересно было ей, получится или не получится пиано у Кати. Поет веселое, а глаза безрадостные. Поет и вдруг смолкнет, задумавшись о своем.

Очнется и оглядится подозрительно: не заметил ли кто ее задумчивости.

Всех людей вокруг она подозревала, все ей казались соглядатаями, недоброжелателями.

- Ты чего, голова болит? - спросит Таня. Девочка вспыхнет, как спичка:

- Ничего у меня не болит! Почему это она заболит!

Диетсестра еще разок заглянула в комнату, чтобы послушать пение, девочка смотрит на нее с ненавистью.

- Так и ходит, так и смотрит! - ожесточенно рассказывает она потом почтарке Наде. - Так за каждым моим шагом и следит!

Хотя диетсестра на нее обращает внимания не больше, чем на других.

Пришел апрель. Тюльпаны цвели в горах и в парке, под окнами общежития. Окна уже открывали настежь.

Девочка собиралась в отпуск.

- Общественный чемодан у Кати, - сказала Таня. - Она последняя брала.

Катя принесла чемодан. Девочка укладывала в него свои вещи - лифчики, платьица, поставив чемодан на стол, повыше.

- На стул поставь, - сказала Таня. - Нехорошо чемодан на столе.

- Тебе нехорошо, а мне хорошо, - резко сказала девочка, и Таня удивилась - чего это она так?..

По аллее подъехало такси, из него вышли отдыхающие, их встречал затейник-эвакуатор.

- Добро пожаловать, - говорил он. - Откуда? Из Магнитогорска? Как там у вас в Магнитогорске?

- Здравствуйте, здравствуйте, старая знакомая! - обрадовался он женщине, которая в прошлом сезоне щеголяла на пляже в китайском халате. Опять, значит, к нам?

- Как видите, - сказала женщина. - Я очень люблю юг весной, весной он особенно романтичный.

Шофер такси стоял на аллее и смотрел, как выгружаются его пассажиры, когда появилась девочка с общественным чемоданом в руке.

Шофер посмотрел на девочку и спросил:

- В город?

- Да, - сказала девочка.

Он посмотрел на нее еще раз, внимательно, взял у нее чемодан, положил в багажник и сказал:

- Садись, поехали.

- Хорошо, - сказала девочка. - Только как же...

- Все понимаю и вижу, - сказал шофер. - Не беспокойся, так свезу, за улыбку.

- Законы нарушаешь? - спросил затейник. - Газеты не читаешь?

- Нарушаю, точно, - сказал шофер. - А газеты читаю.

Девочка попрощалась со всеми и с диетсестрой, которая тоже вышла на аллею.

- Смотри, возвращайся вовремя, - сказала диетсестра. - Сама знаешь, сколько теперь работы, теперь поедут!

И она неодобрительно посмотрела на приехавшую женщину, которая легко и беззаботно удалялась по аллее.

Машина тронулась.

Отцвели тюльпаны.

- Изволь радоваться, третью неделю без смены работаю, - сказала Таня.

Катя посмотрела на вторую постель в Таниной комнате и сказала:

- Что ж это она?

- Еще в субботу ждали, - сказала Таня сердито. - В субботу ей срок был.

- Может, заболела? - спросила Катя.

- Так напиши! - сказала Таня. - Разве ж так делают? Напиши, если ты заболела!

... - Ни дисциплины, ни совести нет у людей, - сказала диетсестра. Под Первое мая и такое себе позволять. Телеграмму пошлем, давайте адрес.

- А у кого адрес? - спросила Таня. - У тебя есть адрес? - спросила она Катю.

- Нет, - ответила Катя. - Мне она не оставляла.

- И мне не оставляла, - сказала Таня.

- Как же так, - сказала диетсестра, - а в конторе сказала, что ее адрес у вас есть, там тоже не записали... Обманула, выходит?

- Ну почему обманула, - сказала Катя. - Хотела нам оставить, наверно, да забыла.

- Дом достраивают, - решила Таня, - не пускает ее тетка. Только так, больше ничего не может быть.

А девочка была в сотне километров от санатория в областном центре, в родильном доме.