Собрание сочинений. Том 3. Путешествие в Китай в 2-х частях

«Хотя всеми признано, что курильщики опиума умирают преждевременно, однако в Китай каждый день довольно родится детей для увеличения его народонаселения, и нет повода опасаться, чтоб народонаселение уменьшилось; но надобно как можно торопиться остановить быстрый исток богатства, что говорю: богатства – души Китая. Закрыть все наши порты для торговли с иностранцами – вещь невозможная. А как запретительные законы, собственно до торговли опиума относящиеся, не достигают цели, то остается единственное средство обратиться к старому порядку: допустить ввоз опиума, взимая с него таможенную пошлину, как с лекарства, с тем, чтоб, взамен опиума, доставлять компании различных произведений Китая, а не деньги. Так как таможенные пошлины будут гораздо меньше расходов, употребляемых на контрабандную торговлю, то варвары станут охотно исполнять законы империи нашей и иностранные деньги по-прежнему потекут в Китай, из которого вывоз серебра строжайше воспретить…» «Необходимо воспретить курение опиума всем чиновникам, военным и гражданским, учащимся и солдатам, но следует разрешить народу».

Не говорю уж о том, как предосудительна такая мера для благоустроенного правительства; замечу только, что если народу, если слугам дозволить курить опиум, то не будет никакого средства уличить чиновников, как бы ни были они преданы этой страсти, потому что опиумные трубки и другие принадлежности курения, которые найдут у них, всегда будут присвоиваться слугами. Но кажется Хуан-дзи-дзы хотел действовать более на нравственную сторону высшего сословия, рассчитывая на то, что опиум как презрительное средство наслаждений, преданное законом черни, сделается предосудительным для образованного класса чиновников.

Не так думали те, которых суждению богдохан передал этот доклад. Большая часть из них требовала строжайшего запрещения торговли опиумом, хотя такие запрещения, под опасением смертной казни, существовали и прежде, а, между тем, эта торговля, как мы видели, росла с каждым годом; другие держались однажды принятых ими убеждений – прервать всякие сношения с англичанами, как будто опыт не убедил их, что последние нелегко откажутся от этих сношений и насильно навяжут им торговлю, под тем предлогом, что китайцы не понимают своих выгод, а они, англичане, из чувства человеколюбия торгуют с ними. К несчастью, до войны с англичанами, китайское правительство не переставало считать себя – если не непобедимым, как бывало прежде, то слишком страшным для варваров. Правда, и в то время, Джу-дзюн писал к богдохану, что от употребления опиума солдаты стали терять свою силу и храбрость: что, несмотря на огромную числительность, они были часто биты в западных войнах народами, почти дикими, потому что в армии было много курильщиков опиума. Богдохану доказывали, что варвары, может быть, с намерением отравляют государство его и отравляют у самого его источника; что когда армия превратится в толпу калек, без силы, без ума, бледных, как мертвецы, со слезами на глазах, замерзающих при малейшем дуновении ветра и изнывающих от зноя, когда финансы Китая будут совершенно истощены пагубной торговлей – тогда варвары нападут на Китай и покорят его или низвергнут в бездну, которую приготовили своими руками.

Случаю (полагаю, что случаю) угодно было, чтоб англичане выждали такого, или почти такого положения Китая, каким представил его в будущем Джу-дзюн и объявили ему войну. Всем известны последствия этой войны. Может быть, были бы любопытны мнения и толки китайцев о войне с англичанами; но не одни эти толки, которые могут быть пристрастны, самый факт представляет печальное событие для европейцев, назначающих себе такое высокое место во всемирном просвещении. Оставим иностранцев в стороне, а равно мнения, как бы справедливы они ни были, и выпишем здесь замечательные слова англичанина, почтенного служителя англиканской церкви. A.S. Thelwall чужд всех английских партий и с чувством глубоко опечаленной души, рассуждает о причине несчастной войны своих соотечественников с китайцами. Мы ограничимся только немногими указаниями.

«Нужно ли (говорит он) в наш век просвещения исчислять все преступления, неразлучные с системой контрабандной торговли, или доказывать сколько-нибудь образованному народу, какую страшную безнравственность порождает она между всеми причастными к ней? Стоит только заглянуть в убежище контрабандистов, чтоб отыскать исполнителей самых зверских предприятий».

Далее: «Едва ли найдется что-нибудь оскорбительней, унизительней мнения китайского правительства о торговцах, которые, ради сбыта опиума, нарушили, попрали все законы, для торговли, которой если не цель, то неизбежное следствие – уничтожение посредством яда огромного народонаселения Китая»[36].