От могилы Вынь-хуан-ди вправо и влево, по всей долине, обставленной живописными пригорьями, усаженной деревьями в глубине, и занятой нивами спереди, расположены кладбища ближе к горам, оканчивающиеся ущельем; тут погребены все императоры минской династии, кроме первых двух: они покоятся в окрестностях Нанкина, который был столицей во время их правления. Кладбищ числом тринадцать, одно от другого в версте и полуверсте; все построены по тому же образцу, только меньше. Расположенные в беспорядке, как позволяла местность, то полузакрытые увалами и купами деревьев, то выглядывающие из-за них своими пестрыми блестящими крышами, или черным пятном створчатых ворот, или белой стеной башни, или сеткой яркой решетки, они представляют новый, чудный вид, каких мне мало случалось видеть. К кладбищам ведет дорога, уставленная по обеим сторонам каменными статуями людей и зверей. Люди в два человеческих роста в вышину и несоразмерно массивны в толщину; эта несоразмерность форм еще поразительнее в животных; таким образом, ноги лошадей составляют грубую массу, которая годилась бы для поддержания туловища слона. Видно было, что заботились не столько о естественности, сколько о прочности; и действительно, достигли этого: статуи совершенно сохранились; лишь несколько носов и ушей окорнало время. Все статуи из сероватого известняка, который здесь преобладает во всех изделиях, как гранит в Египте. Люди иссечены порядочно; числом двенадцать; из них по одежде легко отличить четырех военных от восьми гражданских чиновников, а по шапкам – четырех князей. Тут гораздо лучше можно видеть древний китайский костюм, чем на рисунках: длинные платья, широкие рукава, роскошь складок и драпировки и отсутствие косы напоминают больше общий восточный костюм, чем нынешний китайский; военные в кольчугах, в наколенниках с изображением огромной львиной пасти, с мечами и жезлами в руках. Животных по две пары различных пород, именно: слонов, лошадей, верблюдов, тигров, цилинов и еще какого-то баснословного животного; одна пара в стоячем положении, другая на коленях. Люди и звери предназначены для служения покойникам по смерти. Цилин – животное баснословное, занимающее такое же важное место у китайцев, как сфинкс в верованиях египтян. Цилин по виду ни на что не похож: морда как у тигра, спинной хребет покрыт чешуей и выдался как у крокодила; лапы не отличаются от ног других четвероногих животных. Вообще, изображения всех этих животных показывают невысокую степень художеств в Китае.
Можете себе вообразить обширность этих кладбищ, если я вам скажу, что от могилы, которую описал я, до ворот, замыкающих ограду, около восьми русских верст. Кроме статуй, на ней расположено несколько ворот, то деревянных, то каменных; множество столбов с различными украшениями и несколько мостов. Столбы, ворота и мосты имеют какое-нибудь символическое значение.
Если вид на кладбища хорош со стороны, то от главного въезда, откуда представляется вся эта масса зданий, гор, белокорых кедров, расстилающихся куполом, и тополей, и пирамидами взбегающих вверх статуй, колонн, кровель, испещренных карнизов, свесившихся с кровель коньков и полотен и все это на алом горизонте неба, на котором догорают последние лучи заходящего солнца – этот вид таков, что на него казалось бы ввек не насмотрелся!
Уж поздно ночью подъехали мы к Чем-пин-чжау, одному из областных городов Чжи-лийской Губернии. Китайские города, по постановлению, должны запираться на ночь; но это строго соблюдается только в Пекине и в пограничных местах, как, например, в Калгане и др. Областной начальник Чем-пин-чжау, вероятно, видя, что через самые городские стены, во многих местах разрушенные, легко войти, считает достаточным на ночь притворять ворота, также весьма шаткие, для предупреждения всякого незаконного покушения на безопасность вверенного ему города; кучер наш оттолкнул их, и мы беспрепятственно въехали в крепко спавший город и едва достучались в гостинице. Китайцы не имеют обыкновения ездить по ночам.
На другой день возвратились мы в Пекин, проехав от Чим-пин-чжау до нашего подворья около 40 верст.
Глава XIII