В письме от 1 марта 1928 г. Марр пишет другу «тэсниф» (или «тасниф», перс, классический жанр песенного творчества, характеризующийся регулярным метром) «в тоне ре мажор, на голос народного песнопения “Чайник, чайник медный”»:
(см.: Письма о перс, лит-ре, 56).
О Чайкине см.:
Гимн Захара, чёрного пса, проживавшего у меня в Исфахане и отличавшегося прожорливостью. МИГ, ед. хр. 3, л. 22 (маш.). Вверху напечатано: «Тифл<исский> шт<амп> от 2.Х1.1<925>» (вероятно, имеется в виду письмо или открытка со стихотв., полученные в Тифлисе).
В раздел вошли стихи, написанные в последний период жизни, когда Марр был вынужден жить под присмотром врачей. Явные признаки туберкулёза лёгких стали беспокоить его с нач. 1920-х гг., если не раньше. В КЮМ упоминается о том, что уже в 1920–1921 гг. он бледнел и сильно кашлял, однако осмотревший его тогда врач не нашёл в этом ничего опасного. Есть и такие строки С.М. Марр (6 апреля 1922 г.): «А теперь он болен, он не хочет этого замечать. Кашель его беспокоит давно» (МИГ, ед. хр. 1, л. 29, маш.). В 1923 г. болезнь резко обострилась. Как полагает С.М. Марр, на состоянии его здоровья сказались долгие скитания, голод, малярия, которой он заболел в Персии в 1917 г. Усилил болезнь, наверное, и сырой ленинградский климат. По возвращении из Ирана Марр жил в Детском Селе (ныне г. Пушкин), потом в Ленинграде на Васильевском острове. 6 ноября 1927 г. он сообщил оттуда К.И. Чайкину о скорой поездке на лечение в Сухуми (см.: Письма о перс, лит-ре, 49) и в том же году начал курс лечения в санатории им. В.И. Ленина в Гульрипше.
В красном здании, предназначенном для больных с открытой формой туберкулёза (так наз. бациллярных больных), он провёл несколько месяцев. От этого периода его жизни сохранилось немного стихотв., а также короткая проза. В мае 1928-го Марр перебрался в Абастумани (Абастуман, Абае-Туман), горноклиматический лесной курорт на юго-западе Грузии, где снял частную дачу (с ним значительную часть времени, как можно понимать, жила и С.М. Марр), а позднее, в связи с ухудшением состояния, был переведён в санаторий. В Абастумани он провёл оставшиеся семь с пол. лет, выезжая на зимние месяцы в Тифлис и совершая короткие поездки в др. места. Там он продолжил заниматься научной работой (с 1928 г. Марр состоял в должности старшего учёного специалиста КИАИ), а также сочинил множество стихов, прозу, короткие стихотв. – драматические тексты. Некоторые стихи и пьесы находятся в письмах к Д.П. Гордееву из Гульрипша и Абастумани, опубл, в наст. изд. О последних годах Марра см. раздел «Поздняя проза» и комм, к нему, а также:
Некоей красавице, принёсшей цветы. Маш. Т.Л. Никольской. В МИГ есть маш. стихотв. (ед. хр. 3, л. 393) без названия и с датой: «1928 Гульрипш».
Сатира на судьбу и человечество (подражание Яг ’ма). НЦР, ед. хр. 170, л. 79. Впервые: Корная сырка, 19–20.
Стихотв. включено в письмо Марра к К.И. Чайкину от 20.11.1928, сохранившееся в неполной маш. копии С.М. Марр (АТН). Оно предваряется такими словами: «Далее, уподобляясь поэту Яг’ма Джандэкийскому, принуждён я произнести хулу на всё существующее…». Ягма Джангдаги (1782–1859) – перс, поэт-сатирик.
«Я эту вещь прочёл и вспомнил с удивлением…». Письма о перс, лит-ре, 54–55. Впервые: там же. Из письма К.И. Чайкину от 21 февраля 1928 г. Навеяно стихотв. “Fatuité” («Фатовство») Теофиля Готье, которое Марр приводит в этом письме по памяти на франц, языке (см. там же).
Ода. Письма о перс, лит-ре, 55. Впервые: там же. Из письма К.И. Чайкину от 1 марта 1928 г. Стихотв., по словам автора, является подражанием одному из сочинений Хатефа Исфаганского (Хатефа Исфахани, наст, имя Мирза Ахмед), перс, поэта XVIII в.