Сочинения русского периода. Стихи. Переводы. Переписка. Том 2

 К сонету V. Вид гор из степей Козлова. – Степи Козлова занимают пространство между Козловым (Евпаторией) и Тарханкутом. Отсюда Мицкевичу представился впервые вид на отдаленную вершину Чатырдага, имеющую форму шатра (отсюда название: чатыр – шатер). Чатырдаг высится между Симферополем и Алуштой в горном хребте, тянущемся от Балаклавы к Феодосии. Пятый сонет романтически свободно заканчивается обрывком 15-й лишней строки, разрывающей форму сонета. «Величие Чатырдага, – пишет Фолькерский, – разбило этот сонет и проникло за его границы в 15-тую строчку, которая должна бы принадлежать лишь воображению читателя и быть исключительно его делом». «Восклицание  “Аа!”, – разъясняет Мицкевич, – выражает лиш удивление пилигрима перед отвагой Мирзы и чудесами, которые тот видел на вершине. По-восточному следовало бы выразиться, что пилигрим на слова эти вложил в уста палец удивления» (Быстржицкий). Полемизируя с Клячкой, Фолькерский указывает на восточный характер метафор в реплике европейца-Пилигрима и на большую умеренность в стиле азиата-Мирзы. Первые восточные образы, появляющиеся здесь, заимствованы, как и большинство в Крымских, у Гаммера. Восточный колорит придан выражениями: Дивы, Аллах, Мирза, караваны, хылат (халат), турбан (тюрбан). Сонет переведен Лермонтовым 4-хстопным ямбом и не в форме сонета. Козлов перевел его также свободно, причем партия Пилигрима переведена у него 4-хстопным ямбом (14 строк), партия же Мирзы 6-тистопным ямбом (8 строк). Дословный перевод:

 Пилигрим:
Там!.. Аллах ли поставил / стеной море льда?
Ангелам ли трон отлил / из замороженной тучи?
Дивы ли из четверти суши / воздвигли те стены,
Чтобы звезд караваны / не пускать с востока?
На вершине какое зарево! / пожар Цареграда!
Аллах ли, когда ноч халат / растянула бурый,
Для миров, плывущих / по морю природы,
Этот фонарь повесил / среди небес кругозора?
 Мирза:
Там? – Я был: зима обитает; / там клювы потоков
И горла рек я видел, / пьющие из ее гнезда;
Дохнул, из уст моих снег летел; / побуждал шаги,
Где орлы дорог не знают, / кончается туч бег,
Я оминул гром, дремлющий / в колыбели из облаков,
(Аж) там, где над моим тюрбаном / была только звезда.
То Чатырдаг!
 Пилигрим:
  Аа!

 К сонету VI. Бахчисарай. – У Козлова названо «Бахчисарайский дворец». Бахчисарай (дворец садов) – древняя столица крымских ханов. Тут сохранился разрушенный, некогда великолепный Хан Сарай – ханский дворец, полный преданий. Одно из них о наложнице хана Керима Гирея, пленной польке Потоцкой, разработано Пушкиным в Бахчисарайском фонтане. Мицкевич посвятил этому фонтану шестой сонет. История Потоцкой отмечена им в восьмом сонете. Имя ханской династии, фигурирующее также у Пушкина, упоминается в этом, VI-м сонете в иной транскрипции: Гираи. Из восточных выражений тут употреблены: баши (бакши, паши) и гарем. Дословный перевод:

Ещo величаво, уж пусто / Гираев наследье!
Заметены лбом бакшей / крыльца и сени,
Софы, троны могущества, / любви убежища,
Перепрыгивает саранча, / обвивает гад.
Сквозь окна разноцветные / вьюн растенье,
Взбираясь на глухие / стены и своды,
Овладевает делом людей / во имя природы
И пишет Вальтасара / слогами: руина

.Посреди зала высечен / из мрамора сосуд:
Это фонтан гарема; / поныне стоит невредимый
И, жемчужные слезы точа, / взывает в пустыне:
Где ты, о любовь, / могущество и слава!
Вы должны длиться вечно, / источник быстро течoт…
О позор! вы исчезли, а источник остался!