Сочинения в четырех томах. Том 3

Прополоскал рот чистой водой и выпрямился. Застонал — боль в спине напомнила, что мне достался не только виски. Пошел в комнату к Элизабет, сосредоточенно стараясь не врезаться в стенку или дверной косяк. Снял телефонную трубку. В памяти провал. Не мог вспомнить номер.

Думай.

Вспомнил. Подошел Вилли Ондрой.

— Вилли, — сказал я, — срочно уберите лошадь из шестьдесят восьмого стойла. Опять возникла опасность. Поднимите всех сторожей и переселите в другое стойло. У шестьдесят восьмого надо поставить охрану, посмотрим, может удастся застукать кого-нибудь на месте преступления.

— Тай, я все понял.

— Не сумел остановить их, Вилли. Простите меня.

— Не беспокойся. Их никто не подпустит на пушечный выстрел, беру это на себя. Теперь я тоже считаю, крайне важно сохранить Тиддли Пома целым и невредимым до скачек.

— Они настроены очень решительно.

— Я тоже.

Я опустил трубку на рычаг. Уверенный тон Вилли успокоил меня. Но тут я заметил испуганные глаза Элизабет.

— Тай, — слабо прошептала она, — что ты делаешь?

Я присел на ручку кресла. Я чувствовал себя отвратительно. Избитый, больной, пьяный.

— Слушай, детка, — сказал я, — слушай меня внимательно. Я не в силах повторять дважды. Нельзя повернуть события вспять — к тому времени, как я начал писать эти статьи.

— Но ты же обещал работать на него, — растерянно перебила она.

— Да, знаю. Так вышло, но писать я не буду. Я уже сообщил о нем властям. И этого не исправить. Да я и не хочу. Этот человек отъявленный мерзавец, его надо остановить.

— Пусть кто-нибудь другой займется этим.

— Вот прямой путь к поощрению тирании.

— Но почему именно ты? — Вопрос по существу.

— Не знаю, должен же кто-то…

— Но ведь ты поддался… Позволил ему… — Она смотрела на меня широко раскрытыми испуганными глазами, осознав внезапно, чем все это грозит. — Они вернутся…

— Да, когда узнают, что Тиддли Пома перевели в другое стойло и конюшня кишит охранниками. Догадаются, что я предупредил их, и вернутся. Поэтому я забираю тебя отсюда. Сейчас. Сию же минуту.

— Сейчас? Ты это серьезно?

— Вполне.

— Но, Тай… А виски… Может, лучше подождать до утра?

Я покачал головой. Комната плыла перед глазами. Я ухватился за стул, постоял минуту. Утром будет еще хуже, кроме того откладывать на утро рискованно. Расстояние до Хитбери Парк и обратно на «роллсе» можно проехать часа за три, а то и меньше.

— Позвони Сью Дэвис, узнай, может ли Рон прийти помочь. Я иду вниз, приготовлю машину, хорошо?

— Я не хочу ехать.

Я понимал, почему. Она была связана с жизнью такой хрупкой нитью, что даже запланированная дневная поездка за город вызывала у нее страх и неуверенность. И это спешное бегство в ночь казалось ей крайне опасным предприятием. Куда как спокойнее оставаться дома, в привычном теплом мирке.

— Мы должны ехать, — сказал я. — Непременно должны.

Встал и направился к двери, изо всех сил стараясь идти по прямой. Довольно успешно справился с этой задачей. Теперь вниз по лестнице. Открыл гараж, завел мотор и вывел фургон на площадку перед домом. В гараже стояли запасные батареи для насоса. Я втащил их в фургон и разместил на полу. Стоило наклониться, как страшно кружилась голова. Я начал опасаться, удастся ли сохранить ясность рассудка. Слишком много виски. Слишком много всего…

Вернулся в дом. Элизабет прижимала трубку к уху, глаза испуганные.

— Никто не отвечает. Наверное, пошли куда-нибудь.

Я шепотом чертыхнулся. И в обычных-то обстоятельствах непросто одному справиться с этим делом. Сейчас и подавно.

Я взял трубку, нажал на рычаг и набрал номер Антонио Перелли. О, радость и облегчение — он ответил.

— Тонио, вы могли бы позвонить в частную лечебницу и предупредить, что я привезу Элизабет?

— Когда? Сейчас, сегодня?

— Да, сейчас, чем скорее, тем лучше.

— Бронхиальная инфекция? — Голос в трубке звучал деловито и живо, готовый успокаивать, убеждать, немедленно прийти на помощь.

— Нет, с ней все в порядке. Опасность другого рода. Объясню потом. Послушайте… не могли бы вы на время оставить больных и приехать немного помочь мне?

— Нет, Тай, сейчас не могу. Она ведь здорова.

— Но это тоже в своем роде вопрос жизни и смерти, — с дерзостью проговорил я.

— Действительно не могу, Тай. Жду очередного пациента.

— A-а, вот как… Что ж, тогда просто позвоните в лечебницу, ладно?

— Непременно. И потом… э-э, может, по пути вы заедете ко мне? Обещаете? Крюк не такой уж большой. Просто я хочу убедиться, что с ней все в порядке. Оставлю своего пациента на несколько минут и выйду к машине. Взгляну на нее. Хорошо?

— О'кей, — сказал я. — Спасибо, Тонио.

— Я сожалею…

— Ничего, Тонио, не морочьте себе голову.

— До встречи.

Я опустил трубку, и комната снова завертелась у меня перед глазами. Уцепился за спинку кровати, чтобы удержать равновесие. Посмотрел на часы. Никак не мог сосредоточиться. Цифры и стрелки на циферблате сливались в неясное пятно. Заставил себя всмотреться. Цифры и стрелки проступили четко и ясно. Десять тридцать семь. Впрочем, какое это имеет значение.