Сочинения. Воспоминания. Письма

– Аделькан все знает.

Моя поездка по степи имела целью познакомить киргиз с коммунизмом и текущими событиями, певцы и сказочники мне достаточно надоели, но, не желая обидеть аксакала, я изъявил согласие. Пришел певец и сказочник Аделькан. Он не был похож на виденных мною певцов. Это был богатырь с большой седой бородой. Настроив балалайку, Аделькан сказал:

– У меня много песен – «Баян-Слу и Козы-Корпеч», «Кенесары и Наваджан», «Казымиль». Выбирай, мне барыбир, все равно, какую петь.

Я выбрал «Казымиль».

Песня была спета умело, но, желая рассказать о новой жизни, познакомить с текущим моментом, я сказал:

– Твоя песня слишком старая, теперь времена другие, нужны и другие песни. Я предполагал, что Аделькан скажет: «Говори, какие нужны теперь песни», но, к моему изумлению, услышал:

– Слепая сова при солнечном свете не поймает птичку, зоркий сокол ловит. Моя голова быстрым соколом ловит слова птичек. Ты пошто не слушал бедняк певец Аджар, богач Растанбек, кто дал в жены красавицу Казымиль без калыма, товарищ Ленин. Какой старый сказка, меня вся Баян-Аульский степь знает. А хочешь, о товарище Ленине я то расскажу, что, кроме Ленина да Аделькана, об этом никто не знает.

И, не дожидаясь моего согласия, Аделькан начал.

Прежде на земле были большие батыры: ум большой, голова надо большой, голова большой, руки, ноги надо большой. Умный и сильный батыр был Айгар, через горы перешагивал, через Иртыш перешагивал, идет, земля дрожит, а где не заметит, встанет – и нет скота, и нет аула. Идет – земля дрожит, и стали просить Аллаха киргизы, чтобы уменьшил батыров Аллах. И земля о том же просила, а то тяжело мне от батыров. Рассердился батыр Айгар, начал горами, как камнями, швырять за сто верст. Бросал горы из Баяна на озеро Боровое. И за это Аллах сделал так: ум у батыров оставил, а стали они такими же маленькими, другой раз и не узнаешь: батыр это или простой человек. Вот таким батыром, с большим умом, был товарищ Ленин. Пришел это он к царю Николаю и говорит:

– Ты пошто, Николай, стал киргизский народ больно много обижать? Хочу за киргизский народ заступиться. Так делай очень нехороший, противный совесть, народ киргизский – народ смирный, обижать не надо.

– Я – царь, никого не обижаю.

– Как ты не обижаешь? Очень обижаешь, пошто киргизский народ на войну отправляешь окопы рыть? Скот пасти киргизский народ умеет, а землю рыть не знает.

– Ты мне не указчик, это дело моих министров. С ними и разговаривай, а самый большой министр у меня – переселенец Распутин.

– А зачем твой министр-переселенец в степь киргизскую переселенцев нагнал? Скоту киргизскому нет места жить, на солончаках умирает скот киргизский. Разве так можно обижать киргизский народ? Надо мало-мало совесть знать.

Осердился царь Николай и в тюрьму товарища Ленина отправил.

Дорогой товарищ Ленин и говорит:

– Пошто вы меня ведете в тюрьму, когда я народу добро желаю? Пошто царя Николая слушаете, когда он вам зло желает? Нехорошо так делать.

Отпустила стража товарища Ленина. А Ленин послал своего верного человека Алимжана сказать всем киргизам: не давать царю Николаю своих детей окопы рыть. А сам Ленин за границу уехал.

Послушались киргизы, не стали подчиняться царю Николаю. Узнали: батыр товарищ Ленин силу большую имеет, ум большой.

Оказали киргизы: «Хочет царь, пусть смирный народ убивает, лучше в степи умереть, чем далеко от степи. Там пропадай лучше, в степи зеленой пропадай». Вот прилетели в степь Теренгульскую, в степь Баян-Аульскую, Кокчетавскую, Уруковскую, Тургайскую и даже в Голодную степь Бекпакдала птицы железные стоном стонут, землю высматривают глазами зоркими. А юрты киргиз как мыши степные, а птицы железные как ястребы и кобчики; как орел, высмотрит птица аул, бросит яйцо, огонь – желток, белок – гром, земля полетит в сторону – и нет аула, и нет скота, а от киргиз ноги, головы останутся. Потом привезли казаки телеги маленькие, кричат эти телеги перепелками, слюной железной плюются во все стороны, как разъяренный весной верблюд, и нет аула киргизского, только на гладких чиинках чия бусами кровь киргизская, капельками…

Сказал товарищ Ленин через верного человека Алимжана: не слушайся, киргизский народ, царя Николая, и только.

Ох, кто знает горе киргизское? Много киргиз убили казаки, по всей земле киргизский ветер плач разносит, плачут тихо киргизские матери, голодными собаками лают ружья казацкие от гор Абакана до озера Иссыксор. В Тургайской области, в Баян-Аульской, Теренгульской, Бекпакдалинской, Ферганской горе ходит с ветрами степными, слезы что дождь.

Увидели русские: киргизский народ – смирный народ, маленький, а царь ничего сделать не может. Послали спросить, пошто так.

– Потому так, что батыр Ленин совет давал.

Пошли русские за советом к Ленину. Что сказал товарищ Ленин, не знаю, только русские тоже царя Николая слушаться не стали и прогнали царя.

Приехал из-за границы товарищ Ленин и стал народом управлять. А киргизскому народу через верного Алимжана сказал: