Сочиняйте сами

Я и поехал. В это время дня такси по Восьмой авеню ползут несколько быстрее, чем по Десятой, так что я взял на восток. В конце концов мы добрались до перекрестка Пятьдесят второй улицы и Шестой авеню, но затем повернули направо, и я увидел, что пробка растянулась на целый квартал, поэтому расплатился с таксистом и дальше пошел пешком. Здание на Мэдисон-авеню в районе Пятидесятых улиц, где располагалась редакция «Виктори пресс», оказалось одной из современных бетонно-стеклянных коробок, с холлом из зеленого мрамора и с четырьмя лифтами. Поднявшись на тридцать второй этаж, я, после всех призывов Имхофа по телефону, ожидал увидеть там полный разгром, но всюду царило спокойствие. При моем появлении в приемной два человека в креслах, у одного из них на коленях лежал пухлый портфель, лишь терпеливо смерили меня взглядом, а ясноглазая секретарша лишь подняла на меня брови. Однако, стоило мне назваться, как она заявила, что мистер Имхоф меня ожидает, и позвонила по телефону. Тут же через арку вошла привлекательная девушка и вежливо попросила следовать за ней. Будучи, как я уже упоминал, тренированным наблюдателем, я, естественно, обратил внимание на ее покачивающиеся бедра.

Кабинет Рубена Имхофа являл собой идеальную обстановку для обсуждения условий издательского контракта с членом НАПД. Писатель, несомненно, не станет придираться по мелочам к человеку, сидящему за столом вроде этого, а тут еще и удобные кресла, и четыре окна на две стороны, и настоящие картины маслом на стенах, и подлинные старинные персидские ковры. Быстро оглядев роскошную обстановку кабинета, я подошел к столу. Имхоф не потрудился ни оторваться от кресла, ни протянуть мне руку. Судя по его виду, он не был расположен пожать руку даже Уильяму Шекспиру или Марку Твену, явись вдруг кто-нибудь из них. Со мной Имхоф вообще никак не поздоровался, а вместо этого обратился к приведшей меня девушке:

– Не уходи, Джудит. Сядь. Взгляните на это, Гудвин.

Я не стал возмущаться. Может, оно и верно, что такта во мне не больше, чем в самодовольном тигре, как однажды высказалась моя подруга, однако Эми Уинн, будучи членом комитета, являла собой одну шестую нашего клиента, и пренебрегать ею не следовало. Поэтому, прежде чем взглянуть на предмет на столе Имхофа, я повернулся к сидевшей в кресле Эми Уинн и пожелал ей доброго дня. Она еле заметно кивнула в ответ. Только потом я посмотрел на сам предмет.

Это были несколько листов бумаги форматом восемь с половиной на одиннадцать дюймов. На первом напечатан заголовок «Шанс стучится», а ниже – «Элис Портер». В верхнем правом углу дата: «3 июня 1957 г.». Текст был напечатан с двойным интервалом. Я приподнял края листов перед последним: двадцать семь страниц. Признаки складывания на рукописи отсутствовали.

– Боже мой! – изрек Имхоф.

– Сомневаюсь, – отозвался я. – Сомневаюсь, что Он приложил к этому руку. Скорее всего, и не Элис Портер. И где же это оказалось?

– В шкафу в архиве дальше по коридору. В папке с пометкой «Эми Уинн».

– Кто нашел?

– Мисс Фрей, моя секретарша. – Он ткнул большим пальцем в сторону привлекательной девушки. – Мисс Джудит Фрей.

– Когда?

– Минут за десять до моего звонка вам. Мисс Уинн находилась здесь. Мы обсуждали с ней содержимое письма, которое я написал ей на прошлой неделе, и я вызвал мисс Фрей и попросил принести его копию. Она принесла всю папку, потому что, как она объяснила, в ней что-то лежит. Этим «что-то» оказалась эта рукопись. Мисс Фрей говорит, что в прошлую среду, пять дней назад, когда она в последний раз заглядывала в папку, в ней ничего подобного не было. Я хочу вас кое о чем спросить. Помните, как сегодня утром Мортимер Ошин сказал, что мисс Уинн в таком же положении с Элис Портер, как и он с Кеннетом Реннертом, а я ответил, что не в таком же, поскольку Элис Портер не предъявила рассказ, а он заявил: «Предъявит»? Не «Может, предъявит», а «Предъявит». Помните?

– Вздор! – Я развернул стул и сел. – Мало ли чего люди говорят. Много хватались за рукопись?

– Немного. Только просмотрел. Как и мисс Уинн.

– Хотя вряд ли это имеет значение. Кто бы ее ни подкинул, он, скорее всего, имеет представление об отпечатках пальцев. Кто имеет доступ к архиву?

– Здесь каждый.

– Сколько?

– В этом отделе, административно-редакторском, тридцать два. А всего более сотни, но из других отделов в тот архив не ходят.

– Но могли?

– Да.

– Кто-нибудь там сидит постоянно? Находится там чье-нибудь рабочее место?

– Нет, рабочего места нет, но там только и снуют туда-сюда.

– Значит, посторонний мог просто войти?

– Полагаю, мог. – Имхоф подался вперед. – Послушайте, Гудвин. Я вызвал вас сюда немедленно. Следы еще горячие. Ниро Вулф считается лучшим, ну или вы и он вместе. Мы хотим, чтобы вы поймали этого сукиного сына, и поймали его быстро. Этого хочет мисс Уинн, и этого хочу я.

– Его или ее.

– Ладно. Но быстро. Боже мой! – Он ударил кулаком по столу. – Подбросить прямо в редакцию! Что вы намерены предпринять? Что, по-вашему, мне нужно делать?