Союз 17 октября. Политический класс России. Взлет и падение

Однако далеко не все соглашались с таким поворотом событий. 9 марта император под давлением матери Марии Федоровны, великих князей Александра Михайловича, Сергея Михайловича, принца Петра Ольденбургского отклонил отставку премьера. Столыпин поставил условия. Во-первых, законопроект о введении земства в Западном крае должен был быть утвержден в порядке чрезвычайно-указного права. Во-вторых, лидеры Группы правых, П. Н. Дурново и В. Ф. Трепов, должны были быть отправлены в принудительный долгосрочный отпуск, а 1 января 1912 года их следовало исключить из числа назначенных к присутствию в Государственном совете. И наконец, Столыпин должен был получить право в начале следующего года заменить 30 членов Государственного совета по назначению лицами по своему выбору. По словам С. И. Шидловского, Столыпин также попросил императора «для памяти написать условия», то есть фактически дать письменную гарантию выполнения своих обещаний.

11 марта император принял требования Столыпина и отправил в «отпуск» Дурново и Трепова. 12 марта был опубликован Высочайший указ о перерыве сессии Думы и Государственного совета до 15 марта 1911 года. 12 марта делегация октябристов (Ю. Н. Глебов, П. В. Каменский, М. В. Родзянко) добилась приема у Столыпина. Премьер им вполне определенно сказал:

Я, господа, убежденный конституционалист и искренне желаю проведения необходимых реформ. Но в жизни государства бывают такие моменты, когда приходится прибегать к особо экстренным мерам даже с уступкой собственным убеждениям и с противоречием известным формам жизни. В данное время я вижу такой момент и потому нахожу необходимым поступиться на время такой формой. Это тем более важно именно потому, что связано, кроме инцидента с земством, также и с общим реакционным направлением Государственного совета, который в том направлении дошел до того, что решил отменить все реформы, принятые Государственной думой, и, войдя в этот тупик, хоронит все работы нашей палаты.

Столыпин не убедил депутатов. Они настаивали на необходимости следовать не только букве, но и духу законов.

14 марта законопроект о введении земства в Западном крае был утвержден в порядке чрезвычайно-указного права в соответствии с 87‐й статьей Основных государственных законов. События развивались быстро, для кого-то – неожиданно. 15 марта председатель Думы Гучков в знак протеста против этого решения подал в отставку. Среди октябристов ходили слухи, что Столыпин прибегнул к столь решительной мере по инициативе лидера русской национальной фракции П. Н. Балашева, который отстаивал интересы националистов – выходцев из западных губерний. По сведениям, имевшимся в «Союзе 17 октября», они были заинтересованы в учреждении земств, потому что в противном случае опасались утратить инициативу на местах и не пройти в следующую Думу. «Без земства же они в нее (в Думу – К. С.) не попадут. Все это и указывает, „где зарыта собака“».

20 марта на встрече с избирателями С. И. Шидловский так комментировал реакцию однопартийцев на действия кабинета министров:

Нас хотели вызвать на совершение беззакония, но мы на это не пошли. Разве мы могли в нашей конституционной борьбе с Государственным советом прибегать к тем средствам, которыми, к сожалению, воспользовалось правительство и провело благодаря им закон о западном земстве? Разве народные представители, так недавно призванные к законодательной деятельности, могли попрать закон? Нет, господа, на это октябристы никогда не пойдут. Мы иначе смотрим на дело. Если мы видим, как попирают на наших глазах закон, то наша святая обязанность, наш долг перед народом вступить в борьбу с этим лицом.