Союз 17 октября. Политический класс России. Взлет и падение

Взаимодействие Столыпина с октябристами – это несомненно важный сюжет политической истории России начала XX века, но при этом не только политической. Премьер и в целом правительство сотрудничали не столько с фракцией, сколько с той средой, которую она представляла. Октябристы в Думе практически никогда не были солидарны в поступках и решениях. Руководство фракции никогда не решало за всех. Правительству приходилось договариваться по возможности с каждым или, по крайней мере, со многими. Такого рода многоуровневые переговоры могли случаться как исключение в наиболее значимых для исполнительной власти случаях. В каждодневном режиме такая задача ложилась непосильным бременем на правительство. Однако volens nolens оно должно было иметь в виду социальные запросы народных избранников, многие из которых принадлежали земской России. Власть и земская Россия – это сюжет в том числе социальной истории.

Это отчасти объясняет особенности законотворческого процесса в 1906–1917 годах (в особенности в столыпинские годы). Множество центров принятия решений при отсутствии координации действий между ними – характерная черта политической жизни того времени. Сложившуюся на тот момент ситуацию можно интерпретировать по-разному. Вполне правомерно говорить о ручном управлении, которое подразумевало «дирижерскую палочку» в руках главы правительства. Разбалансированный механизм приходилось постоянно донастраивать. На проблему можно смотреть иначе: жизнь в представительных учреждениях не подлежала управлению. Она шла своим чередом. Это был хаос. Однако любой хаос таит в себе порядок, чаще всего невидимый для случайного наблюдателя. Он заключается в способности человека (в том числе облеченного политической властью) к самоорганизации, к учету меняющейся конъюнктуры и расстановки сил. Именно это способствовало консолидации октябристов в большей степени, нежели авторитет и организационные таланты А. И. Гучкова.

Хотя бы по этой причине позицию октябристов нельзя свести к точке зрения их лидеров. «Союз 17 октября» лишь внешне напоминал партию вождистского типа. На практике он таковой не был. При всей своей харизматичности Гучков не был безусловным авторитетом для многих однопартийцев. И справа, и слева его корили за многочисленные ошибки. Его почитали, но не боялись, далеко не всегда соглашались и редко слушались. Соответственно, история взаимоотношений Столыпина и влиятельного октябриста мало напоминает «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Наметившийся в 1909 году перелом во взаимоотношениях между правительством и октябристами был обусловлен не личными симпатиями и антипатиями, а эволюцией столыпинского курса и, что важнее, политической системы Российской империи.

Россия выходила из революции. Прежние коалиции устарели. В них уже не было надобности. Новые пока не возникли. Все попытки переформатирования партийной жизни страны не увенчались большим успехом. Это предвещало новые трудности, которые поджидали Россию после смерти Столыпина.

ДОКЛАДЧИК ПО АГРАРНОМУ ВОПРОСУ

Могло показаться, что жизнь баловала Сергея Илиодоровича Шидловского. Он родился 16 марта 1861 года в семье воронежского губернского предводителя И. И. Шидловского, богатого помещика, владельца 20 тыс. десятин земли в Воронежской и Екатеринославской губерниях. В 1880 году молодой Шидловский окончил Александровский лицей, элитарное учебное заведение, дававшее своему выпускнику заведомые преимущества перед всеми остальными. Женился на дочери сенатора, статс-секретаря и бывшего министра народного просвещения А. А. Сабурова. Не прилагая больших усилий, шел вверх по карьерной лестнице. В 1880 году Шидловский начал служить в Министерстве внутренних дел. В то же самое время много путешествовал по Европе, Турции, Египту. Осел в своем имении в Воронежской губернии.

В 1891 году Шидловский был назначен чиновником особых поручений при министре внутренних дел. В 1897 году он курировал работу переписных учреждений в Харьковской и Полтавской губерниях. В 1900 году занял пост члена совета Крестьянского поземельного банка. Это назначение определило многое в судьбе Шидловского. Он отвечал за покупку земли за счет средств банка. Разъезжал по России, изучал земельный вопрос, оценивал совершаемые сделки. Как раз тогда он пришел к мысли о необходимости изменения аграрного законодательства. Для Шидловского было очевидно, что государство из полицейских соображений консервирует самую архаичную модель социальных отношений. Фактически оно не признавало полноценного института собственности и приучало к этому всех, в том числе крестьян: