Читаем Союз культуры, науки, религии полностью

Кулачество возникает на основе разложения мелкого товарного производства. В царской России в 1913 г. кулачество составляло 12,3% населения. Оно производило 50% всего товарного хлеба. Кулачество концентрировало в своих хозяйствах большую часть сельхозмашин и орудий производства, владело также торгово-промышленными предприятиями, занималось ростовщичеством. Наряду с капиталистами и помещиками кулачество являлось непримиримым врагом пролетарской революции. Кулачество организовывало банды, расправлялось с рабочими и крестьянской беднотой, помогало интервентам. Под руководством компартии рабочий класс и трудящиеся деревни вели борьбу с кулачеством. Большую роль в этом сыграли комитеты бедноты (комбеды) – организации деревенской бедноты, созданные по предложению В.Ленина, на основании декрета ВЦИК от 11 июня 1918 г. Создание комбедов являлось дальнейшим этапом в развертывании социалистической революции в деревне, где комбеды стали опорными пунктами диктатуры пролетариата. В круг деятельности комбедов входило: распределение хлеба, предметов первой необходимости и сельхозорудий, оказание содействия местным продовольственным органам в изъятии хлебных излишков у кулаков. Комбеды сыграли большую роль в борьбе с кулачеством, в перераспределении конфискованных земель, в снабжении продовольствием рабочих центров и Красной Армии. По решению Чрезвычайного 6-го Всероссийского съезда Советов (ноябрь 1918 г.) комбеды выполнившие свои задачи, слились с Советами в деревне.

До 1929 г. Советское правительство проводило политику ограничения и вытеснения кулачества, решительно пресекая все попытки кулаков вести борьбу против Советской власти, срывать хлебозаготовки, убивать сельских активистов и т.п. На основе сплошной коллективизации кулачество было ликвидировано как класс. По решению Ноябрьского пленума ЦК ВКП(б) 1929 г., в деревню для оказания практической помощи делу коллективизации, были посланы 25-тысячники. В начале 1930 г. на места выехало около 27 тыс. рабочих: 70% из них были членами партии, свыше 8% – комсомольцами. Они боролись за укрепление колхозов, за сплочение бедняцко-батрацких слоев деревни в борьбе с кулачеством, за очищение партийного и советского аппарата от враждебных элементов. В романе «Поднятая целина» (1932 г.) М.Шолохов показал борьбу в деревне в период коллективизации.

В 1940 г. посевные площади колхозов составляли свыше 117,6 млн. га.; в колхозах было объединено свыше 19 млн. дворов (96,9 %). Для обслуживания колхозов было организовано свыше 7 тыс. МТС. Валовая продукция зерновых культур по СССР в 1940 г. достигла 7,2 млрд. пудов (х 16 кг = 115,2 млн.т.). С 1926/1927 гг. по 1952/1953 гг. товарная продукция сельского хозяйства возросла: по зерну с 10,3 млн. т. до 40,4 млн. т., по картофелю с 3 млн. т. до 12,5 млн. т., по мясу (в живом весе) с 2,4 млн. т. до 5 млн. т., по молоку с 4,3 млн. т. до 13,2 млн. т. (подсчет урожая зерна ведется разными методами, в т.ч. количество зерна в бункерах комбайнов, на элеваторах и т.п.).

Рамки мелких колхозов к 1950 г. стали тесными для передовой техники МТС, для передового ведения крупного хозяйства. 7 сентября 1953 г. пленум ЦК КПСС принял постановление «О мерах дальнейшего развития с/х СССР». Отметив, что возможности крупного социалистического сельского хозяйства используются еще плохо, пленум принял развернутую программу мероприятий по подъему отстающих отраслей сельского хозяйства колхозов, совхозов и районов до уровня передовых. Число колхозов сократилось с 254 тыс. (на 1января 1950 г.) до 94 тыс. (1953 г.), а размер их значительно увеличился (например, до укрупнения на 1 колхоз приходилось в среднем 589 га пашни, а после укрупнения – 1693 га). Количество МТС в 1953 г. достигло 8950; МТС имели 969 тыс. тракторов (в переводе на 15-сильные) – на 74 % больше, чем было до Великой Отечественной войны, 255 тыс. зерновых комбайнов (на 66 % больше) и много других машин.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Религии мира: опыт запредельного
Религии мира: опыт запредельного

Настоящая книга впервые была опубликована в 1997 году и сразу стала научным бестселлером: это была первая в отечественной, а в значительной степени и в мировой науке попытка представить религию в качестве целостного психологического феномена.Выдающийся ученый-религиовед Е. А. Торчинов (1956–2003) обосновал и развил принципиально новый психологический подход к истолкованию феномена религии, исходя из понятия глубинного религиозного опыта как особой психологической реальности и активно используя при этом разработки представителей трансперсональной психологии (С. Гроф и его школа).В книге исследуются тексты, фиксирующие или описывающие так называемые мистические практики и измененные состояния сознания. Во введении рассматривается структура религиозного опыта и его типы, вопрос о взаимодействии религии с другими формами духовной культуры (мифология, философия, наука). Первые три части посвящены рассмотрению конкретно-исторических форм религиозной практики изменения сознания (психотехники) с целью приобретения глубинного (трансперсонального) опыта. Рассматриваются формы шаманской психотехники, мистериальные культуры древнего Средиземноморья, сложнейшие формы психотехники, разработанные в религиях Востока: даосизме, индуизме, буддизме. Особая глава посвящена «библейским религиям откровений»: иудаизму, христианству и исламу. Особый интерес представляет собой глава «Каббала и Восток», в которой проводятся параллели между иудейским мистицизмом (каббала) и религиозно-философскими учениями индо-буддийской и дальневосточной традиций.

Евгений Алексеевич Торчинов

Религиоведение / Образование и наука
Россия и ислам. Том 2
Россия и ислам. Том 2

Работа одного из крупнейших российских исламоведов профессора М. А. Батунского (1933–1997) является до сих пор единственным широкомасштабным исследованием отношения России к исламу и к мусульманским царствам с X по начало XX века, публикация которого в советских условиях была исключена.Книга написана в историко-культурной перспективе и состоит из трех частей: «Русская средневековая культура и ислам», «Русская культура XVIII и XIX веков и исламский мир», «Формирование и динамика профессионального светского исламоведения в Российской империи».Используя политологический, философский, религиоведческий, психологический и исторический методы, М. Батунский анализирует множество различных источников; его подход вполне может служить благодатной почвой для дальнейших исследований многонациональной России, а также дать импульс всеобщим дебатам о «конфликте цивилизаций» и столкновении (противоборстве) христианского мира и ислама.

Марк Абрамович Батунский

История / Религиоведение / Образование и наука