Сокровенный сердца человек. Жизнь и труды священномученика Серафима (Звездинского)

Но не на этой чести и славе, не на этих встречах, поклонениях, не на этих ликах, не на этой внешней, видимой всем стороне архиерейства, останавливаюсь я своим вниманием. В наши скорбные и тяжкие дни виднее для меня становится вторая, далеко не всем видимая сторона архиерейства, второй, тернистый путь. И вижу на нем то же, что видел некогда ветхозаветный пророк и, видя, со страхом воскликнул: «Кто Сей, исходящий из Эдема в червленых ризах от Восора, столь величественный в одежде Своей, выступающий в полноте силы Своей?» – «Аз есмь, изрекающий правду, силен еже спасати». – «Почто убо червлены ризы Твоя и одежды Твоя, как от топтания в точиле?» – «Аз, – глаголет, – един истоптах точило, и из народов никого не было со мною». За Сим, от Эдема исходящим, за Сим Архиереем Великим, прошедшим небеса и следует сейчас мысль моя, сердце мое, все существо мое, дабы видеть истинный, подлинный путь архиерейства, Сим Архиереем Великим проложенный. «Владыка мой Господи, Архиерею преславный, Учителю, где живеши?» – вопрошаю Его с Андреем и Иоанном и слышу ответ Его: «Прииди и виждь». Се по глаголу Твоему прихожу и хочу видеть архиерейство Твое: кое оно, кое величие его, кая слава его, кая честь его?

Нарекаемый ныне во архиерея, хочу видеть наречение Великого Архиерея Иисуса: како и где бысть оно? Облекаемый ныне в светлый чин архиерейский, хочу видеть и светлость Архиерея Иисуса, встречу, Ему оказанную, облачение Его Архиерейское… хочу слышать: «Да возрадуется душа Твоя», «Исполла эти деспота», Ему петые, кое все это есть. Восходя ныне на кафедру архиерейскую, хочу видеть и ту кафедру, на ней же стоясте нозе Сего Великого Архиерея Иисуса… Хочу видеть и первую Архиерейскую резолюцию, Сим Архиереем начертанную… хочу видеть Его благословляющим десницею и шуйцею… Хочу видеть – и что же вижу? О, смущается дух, трепетом священным объемлется, исполняется и преисполняется сердце… Вижу прежде всего наречение Его. Глубокая ночь… Гефсиманская… дремлющий масличный сад… Петр, Иаков, Иоанн… и «яко вержением камене». Иисус, от них отошедший. Да, святители Божии, здесь, именно в Гефсиманской веси, свершилось первое наречение Новозаветного Архиерея, здесь, именно в Гефсиманском саду, десница Отча ткала первый архиерейский омофор и возлагала омофор сей – заблуждшее, яко овча, человечество, грехи всего мира – на плещи Архиерея Искупителя.

О, посмотрим, сколь тяжел, сколь невыносим омофор сей для Самого Богочеловека… Вижу, как под тяжестью его сгибаются Божественные рамена… Вижу, как под бременем его Архиерей Иисус, «поклонь колена», «паде на лице свое», «паде на земли». Вижу, как возложивши омофор сей на плеща Свои, Возложивший «начат ужасатися, скорбети и тужити». Слышу и самые скорбные глаголы Его, из глубины сердца болящего исходящие: «прискорбна есть душа Моя до смерти», «Подождите, будьте зде и бдите со Мною». Таинственное страшное наречение! Наречение с «воплем крепким и со слезами»; наречение с мольбою: «Отче Мой, аще возможно есть, да мимо идет чаша сия», наречение, потребовавшее явления ангела с небеси, укрепляющего Нарекаемого, се наречение Архиерея Иисуса!

Хочу видеть и первую встречу, оказанную Сему Архиерею, Гефсиманский омофор на себя подъявшего. «Приди, – глаголет, – виждь!» Что же вижу?

Вижу, яко «Иисус изыде со учениками Своими на он пол потока Кедрска, идеже бе вертроград», а Иуда «приим спиру и от архиерей и фарисей слуги, прииде тамо со светилы и свещами, и с ним народ мног со оружием и дрекольми». Какая торжественная пышная встреча Архиерею архиереев:

«Иуда… слуги архиерейские и фарисейские… народ мног… светилы и свещи – се дикирий и трикирий Архиерея Иисуса! «Оружия и дрекольня» – се рипиды Его! Что же? И под руки, в знак чести, взяли Его, как обычай есть оказывать честь архиереям. Да, взяли: «…они же возложиша руце свои на Него и яша Его… Емша же Его, ведоша». Се встреча Архиерея Иисуса!

Хочу видеть и митру, и посох, и облачение Его. «Приди, – глаголет, – и виждь». Что же вижу? Вижу, «яко воини, сплетше венец от терния, возложиша на главу Его, и трость в десницу Его». Трость… какой драгоценный посох в руках Архиерея Иисуса! Багряна риза… какое великолепное на Нем облачение! Терновый венец… какая блестящая митра на Главе, Главе Церкви небесной и земной – митра, вместо бриллиантов каплями крови украшенная!..

Хочу слышать, како пели и «Да возрадуется душа Твоя» в слух Архиерея Иисуса. Что же слышу? Слышу: «И поклоньшеся на колену перед Ним, ругахуся Ему, глаголюще: «Радуйся, Царю Иудейский!» Се: «Да возрадуется душа Твоя», Архиерее Иисусе! Хочу слышать: «Исполла эти деспота».

Ему петые. Слышу их. «Егда же видеша Его архиереи и слуги прилежаще гласы великими, излиха возопиша глаголюще: распни, распни Его». Какое дружное единодушие, какое громогласное «Исполла эти деспота» Архиерею Иисусу!

Хочу далее видеть ту кафедру, на ней же стоясте пречистеи нозе Его.