Сокровище Картахены. Береговое братство. Морские титаны

– И хорошо сделал, что спас. Разумеется, я очень благодарен ему. Но так как в данную минуту его здесь нет и он не в состоянии вторично спасти мою жизнь, я постараюсь устроить свои дела один и выпутаться из западни, в которой увяз по горло.

– Так вы не станете ждать возвращения графа?

– Ни одного часа, даже за целое состояние. Жизнь дороже.

– Вы твердо это решили?

– Мое решение неизменно.

– Хорошо же, сеньор, – произнесла девушка с ледяным презрением, – уезжайте, спасайте вашу драгоценную жизнь, изменяйте всем правилам чести вашим позорным бегством. Отправляйтесь же, чего вы ждете? Кто вас держит?

– Да разве вы не последуете за мной? Ваша безопасность, кажется, требует, чтобы вы также уехали отсюда, и чем скорее, тем лучше.

– Нет, сеньор, я не еду, и моя подруга – тоже.

– Я не расстанусь с тобой! – с живостью вскричала донья Линда. – Мы останемся здесь с отцом Санчесом, который, надеюсь, не бросит нас.

– О, никогда! – пообещал капеллан. – Мое место возле вас, дочь моя, и я не покину его, что бы ни случилось.

– Благодарю, святой отец, я была уверена в вашем великодушии. Мы втроем дождемся возвращения графа. Он скоро должен прибыть, ведь он обещал вернуться сегодня.

– Да это просто безумие!

– Быть может, сеньор, но это честно. Спросите у моей подруги или у отца Санчеса, разделяют ли они мое мнение.

– Граф не давал нам о себе никаких известий со времени отъезда. Быть может, его и в живых-то давно уже нет!

– Если бы он умер, я знала бы это, – возразила девушка со странной улыбкой. – Нет, он жив, я убеждена, и скоро будет здесь.

Асиендадо встал и в волнении заходил по комнате.

– Безумство! – бормотал он про себя. – Какое безумство!

Вдруг он остановился перед дочерью.

– Вы решительно не хотите ехать со мной? – спросил он, все больше закипая гневом.

– Не настаивайте, сеньор, все будет напрасно; я отвечу вашими же словами: мое решение неизменно.

– Очень хорошо! – вскричал дон Хесус, стиснув зубы. – Пусть будет по-вашему. Вам одной и быть в ответе за такое упрямство. Я не смог вас убедить и теперь умываю руки.

– Уповаю на благость Божию, сеньор. Он не оставит нас, я уверена.

– Да, да, полагайтесь на вмешательство свыше и будьте счастливы. Вы ангел, Бог обязан помочь вам. Мне же, – прибавил он, посмеиваясь, – мне, великому грешнику, надо рассчитывать на более действенные средства к спасению. Итак, я еду сию же секунду. Прощайте, дочь моя. Прощайте, донья Линда, прощайте и вы, отец капеллан. Молитесь Богу, вы ведь возлагаете на Него такие надежды. Что касается меня, то я удираю, прощайте!

Он нервно захохотал и опрометью бросился прочь из комнаты. Отец Санчес и девушки были в ужасе от его богохульства, но испытывали и облегчение, потому что наконец избавились от присутствия этого ужасного человека.

Не теряя ни минуты, дон Хесус приступил к исполнению своего позорного плана. Какое дело было ему, что он погубит дочь! В глубине души он питал к ней враждебные чувства. Ему надо было спастись самому и сберечь свои сокровища, спрятав их в безопасном месте.

Покинув комнату доньи Флоры, асиендадо наскоро завершил приготовления к отъезду. Подгоняемый страхом, он заставил с такой лихорадочной поспешностью трудиться пеонов и слуг, что менее чем за полчаса, понукаемые хозяином, они навьючили мулов. Дон Хесус был готов отправиться в путь.

Тридцать навьюченных мулов сопровождали около сотни хорошо вооруженных пеонов и слуг, что составляло достаточное прикрытие и для асиендадо. Он бросил взгляд сожаления на то свое добро, которое был вынужден оставить, и радостный взгляд на то добро, что увозил с собой, и вскочил в седло.

К нему с поклоном подошел мажордом.

– Извините, сеньор, – сказал он, – разве сеньориты не предупреждены?

– Они не едут, – грубо сказал асиендадо, – не хотят оставлять дом.

Мажордом вновь поклонился и сделал шаг назад.

– Ну же, скорее на лошадь, ньо Гальего, нельзя попусту мешкать. Станьте во главе каравана, и в путь, мы и так потеряли слишком много времени, – нетерпеливо вскричал асиендадо.

– Простите, сеньор, – холодно ответил мажордом, – мой долг велит мне не бросать того, что было вверено моему надзору. Ваши собственные выгоды требуют, чтобы я остался здесь.

– Да разве ты хочешь, чтобы тебя зарезали, несчастный? – в волнении вскричал дон Хесус, растерянно озираясь.

– Едет ли с вашим превосходительством сеньорита донья Флора?

– Я же сказал, что нет, пропасть тебя возьми, тысячу раз нет! Она не хочет, упрямица!

– Тогда я остаюсь при своей госпоже, чтобы охранять ее или умереть, защищая.

– Сумасшедший, только и добьешься, что тебя прирежут, как собаку!

– Что Богу угодно, то и будет.

– Бог! Бог! – пробормотал про себя асиендадо с глухой яростью. – Эти скоты только одно и твердят. Делай как знаешь, дурак, – презрительно бросил он мажордому. – Посмотрим, что ты выиграешь своей преданностью!

– Нет причин раскаиваться, если исполняешь свой долг. Да хранит вас Господь, сеньор!

– Господь или Сатана! – Дон Хесус от ярости чуть не скрежетал зубами. – Эй вы, там, трогайте! И гоните что есть мочи! Клянусь, прострелю голову первому, кто замешкается!