Сокровище Картахены. Береговое братство. Морские титаны

Во время пути мужчины разговаривали о посторонних вещах. Когда они достигли того места, где надлежало расстаться, отшельник указал незнакомцу направление, которого тот должен был держаться. Впрочем, в нем трудно было ошибиться, необходимо было только все время ехать под гору.

– Теперь прощайте, мой любезный гость. Доброго пути!

– Прощайте, и еще раз благодарю.

– Полноте!

– Одно слово!

– Что такое?

– Я один из первых сановников при короле…

– Очень рад за вас, если это вам приятно.

– Если бы, несмотря на свое желание навестить вас, я буду вынужден долго отсутствовать и… ведь неизвестно, что может случиться, не так ли?

– Это так.

– На случай, если бы вам понадобилась моя поддержка в чем бы то ни было, обращайтесь прямо в королевский дворец, назовите себя и спросите дона Фелипе.

– Кто этот дон Фелипе?

– Я, – улыбаясь, ответил незнакомец.

– Гм! Вы, должно быть, очень известны, если достаточно назвать вас по имени при большом дворе, который кишмя кишит звонкими титулами.

– Я действительно очень известен, – ответил незнакомец, слегка покраснев. – Вы удостоверитесь в этом сами, если навестите меня. Сегодня же будет отдано приказание, чтобы вас тотчас провели ко мне, в какое бы время вам ни заблагорассудилось приехать. Вы не забудете?

– Как можно? Но маловероятно, чтобы я стал отыскивать вас при дворе. Если вы пожелаете увидеться со мной, вернее будет вам приехать сюда.

– И я, в свою очередь, запомню это. До свидания, любезный хозяин.

– До свидания, сеньор дон Фелипе. Поручаю вам мою лошадь.

– Будьте спокойны, я поберегу ее.

Они еще раз махнули друг другу на прощание, и дон Фелипе, так как это было имя незнакомца, ускакал прочь.

С минуту отшельник следил за ним взглядом, а потом вернулся в долину. Стая куропаток поднялась перед ним, и он весело занялся охотой.

Прошло несколько дней. Ничто как будто не изменилось в мирной и тихой жизни обитателей лесного домика. Однако что-то теперь уже было не так, как прежде: донья Мария имела вид озабоченный, Христиана задумчивый, Лусия больше не смеялась, что же касается ньо Сантьяго, то он напрасно ломал себе голову, отыскивая причину всему этому, и страшно сердился, что не находит ее.

По прошествии десяти дней однажды за завтраком отшельник вдруг спросил Педро, стоявшего за его стулом:

– Давно ты имел известие о сыновьях?

– Довольно давно, сеньор.

– Где они?

– Старший, Мигель, пошел в моряки, как я вам докладывал, сеньор. Он отправился из Байоны по морям-океанам.

– А другой?

– Перико?

– Ну да.

– Он на родине, как вам известно, сеньор, у наших родителей.

– Видно, не хочет быть моряком?

– О! Это истый горец! Я ждал от него письма и удивляюсь, что до сих пор не получил.

– Завтра я поеду в Толедо и справлюсь. Можешь быть спокоен.

– Благодарю, сеньор.

– Кстати, хотел бы я знать, что сталось с моей лошадью, – кажется, этот дон Фелипе не церемонится со мной.

– Разве с друзьями церемонятся? – раздался тихий голос.

Женщины едва удержались, чтобы не вскрикнуть от неожиданности. Все с изумлением обернулись.

Дон Фелипе стоял на пороге, спокойный, улыбающийся, со шляпой в руке.

Он низко поклонился.

– Привет и доброго здоровья всем! – сказал он.

– Ей-богу! Вы не могли явиться более кстати, дон Фелипе! – вскричал отшельник. – Я как раз поминал вас.

– Слышал, – с улыбкой ответил тот.

– Мы только что сели за стол. Милости просим позавтракать с нами. Педро, прибор.

– С удовольствием принимаю приглашение.

И гость сел между девушками, которые, как бы по безмолвному уговору, подвинулись, чтобы дать ему место.

– Я привел вашу лошадь, любезный хозяин, – сказал дон Фелипе, как только сел, – не беспокойтесь. Я попросил бы моего друга Педро отвести ее на конюшню вместе с моей.

– А где же лошади, сеньор? – спросил ньо Сантьяго.

– Мой слуга держит их у калитки.

– Педро, – приказал отшельник, – позаботься о слуге этого сеньора.

Педро поклонился и немедленно вышел.

Веселость и оживление, исчезнувшие из дома, точно вернулись вместе с гостем.

Губы улыбались, глаза блистали, разговор был оживлен. Дон Фелипе очаровывал умом и веселостью. Он говорил про Толедо, про двор и вельмож, окружавших короля, как человек, посвященный во все тайны придворного быта. Он ловко пересказывал забавные анекдоты… Словом, добродушно-свободным обращением, которое никогда не переступало границ приличия и хорошего вкуса, и своим остроумием он приводил в восторг слушателей, подпавших под обаяние его живой, меткой и увлекательной речи.

Часы летели незаметно.

Но в конце концов пришла пора расставаться, хотя дону Фелипе, по-видимому, так нравилось это милое семейство, что он всячески отдалял минуту расставания.

В три часа, однако, ему необходимо было уехать: звание обязывало его прибыть ко двору не позднее шести часов.

Итак, он отправился в путь, дав слово опять приехать, и хозяева усердно просили его не забывать своего обещания.

Дон Фелипе вернулся опять. Сперва он приезжал раз в неделю, потом по два раза и, наконец, стал приезжать ежедневно.

С каждым разом его посещения становились продолжительнее. Казалось, ему стоило большого труда отрываться даже на несколько часов от своих новых друзей.