Соль

Я смотрел на мрачную и пустынную улицу за забором, тускло освещенную редкими фонарными столбами, как вдруг на мгновение снова услышал скрип, донимавший меня в кровати. Оглядевшись вокруг, я заметил незапертую дверь загона, сейчас тихо скрипящую на ветру. Видимо, ее захлопнули слишком быстро, и щеколда не успела попасть в свое гнездо. Заперев ее, я бросил взгляд на курятник, вспомнив недавнее беспокойное кудахтанье куриц. Странное дело – вся птица неподвижно сгрудилась в темном углу под насестом и, точно завороженная, не издавала ни звука. Обеспокоенный крайне неестественным поведением кур, я тихонько отворил дверь из металлической оцинкованной сетки и зашел в курятник. Куры еще более сбились в кучу, когда я, опустившись на четвереньки, попытался рассмотреть их. Вдруг пугающая мысль пулей врезалась в голову: “Должно быть, за мной затаился зверь!” Замерев, я осторожно поднялся на ноги с длинным куском деревяшки в руках, и, резко обернувшись, замахнулся ею, но зря всполошился – сзади было пусто, лишь капельки холодной росы дрожали в ячейках серебристой сетки и словно кристаллы блестели в бледном свете луны. Облегченно вздохнув, я отдышался и, посчитав, что, быть может, сам и являюсь причиной перепуга кур, поспешил покинуть курятник. Затворив его за собой, я снова услышал скрип двери загона.

-Я же только закрыл тебя! – я проворчал, приближаясь к двери и пытаясь разглядеть козу в темноте.

– Только бы не сбежала! – я ступил внутрь загона, все еще не замечая ее и в замешательстве принюхиваясь к странному горелому запаху, вьющемуся в спертом воздухе загона.

Наконец внутри, во мраке, чуть тронутом лунным светом, ясно обозначился белый силуэт козы, стоящей неподвижно у дальней стены.

-Не бойся! – я ласково дотронулся до ее головы, но она не шелохнулась.

-Что с тобой? – я удивился, глядя в широко открытые глаза животного с вертикальными зрачками.

Странный запах, вначале еле слышный, теперь усилился и стал не просто резок, а удушающе назойлив. Заткнув ноздри, я повернулся к выходу и услышал хриплое блеяние за моей спиной. Обернулся – коза не двигалась. “А, ты шутишь так!” – я удивленно всмотрелся в нее и услыхал повторное блеяние, но рот козы не шелохнулся. Очередное шипящее блеяние заставило меня содрогнуться и подпрыгнуть на месте. В мгновении ока я выхватил фонарик из заднего кармана брюк, попутно вспоминая, сколько коз было изначально, но перекладывая его из левой руки в правую, случайно выронил на соломенный настил загона. Опустившись на колени, я лихорадочно начал ворошить руками сено в поисках фонаря, когда краем глаза заметил нечто безумное: другая пара рогов втрое больше зависла в воздухе над козой. Замерев, я вгляделся в темноту, и постепенно глаза узрели то, от чего кровь застыла в моих жилах: рога не висели, над козой возвышалась огромная черная голова. Волна леденящего ужаса пронзила все мое существо, ноги подкосились и я остолбенел с распахнутыми глазами. Внезапный трескучий звериный рык вывел меня из леденящего оцепенения, и я с бешено скачущим сердцем, спотыкаясь и цепляясь руками за соломенный настил, медленно, как в самом страшном ночном кошмаре, выбежал из загона и побежал в дом. Споткнувшись о корягу у дома, я перелетел через лестницу и пулей влетел в дом.

Заперев входную дверь на все замки, я рванулся в нашу комнату, где спала Анна, и, опустившись на колени, осторожно подполз к окну, выходящему во двор. Прячась за занавеской и обливаясь холодным потом, я вцепился взглядом в дверь загона, раскрытую настежь. Кровь, пульсируя, кипела в моих висках и сердце, яростно беснуясь в груди, грозило выпрыгнуть наружу, заполняя своим гулким неистовым стуком всю комнату. Я замер в ожидании, весь обратившись в слух, не осмеливаясь пошевелиться.

Я не вспомню, как долго я просидел у запотевшего окна, всматриваясь в тихий двор, закутавшись в занавески в надежде, что они спасут меня. Возможно полчаса. Может быть и час. Мой мир, чуждый всему паранормальному, рушился по кирпичику и я уже готов был признать, что столкнулся с чем-то доколе мне неведомым, как пелена сомнения опутала меня. Неуверенность в реальности произошедшего снедала мой воспаленный разум. Тем временем, как здравый смысл стремился возобладать над странным видением, я, немного охрабрившись, подполз к нашей кровати и разбудил Анну.

-Аня, ты спишь? – я громко прошептал, лежа под кроватью.

– Уже нет, – она проворчала с сарказмом.

-Аня, мне страшно.

-Что случилось? – она встала босыми ногами на холодный пол, глядя недоуменно по сторонам, и чуть не наступила на меня. -Что ты делаешь под кроватью? – она засмеялась. -Ты меня решил разыграть что-ли?

-Нет, я очень сильно испугался, аж в глазах искрит и тошнит.

-Чего испугался-то? – она спросила ласково. Ты что уж как маленький!

-Звучит зловеще, но в загоне на козе сидело нечто ужасное. Таких зверей я в жизнь не видывал.

-Андрей! Ты уверен, что тебе не сон приснился?

-Был бы сон, я бы не лежал неподвижно под кроватью.

-Для чего ты, собственно говоря, заходил в загон?