Соль и серебро

Я ударяю ногой о пол. Если бы здесь был булыжник, я пнула бы его, но здесь нет ничего. Лишь пустые каменные коридоры.

– Почему мы носим их кожу? Почему мы носим кожу этих мразей, которые…

– Потому что это работает, – спокойно отвечает Райан. – Это демон, действительно омерзительный демон, но благодаря его коже мы можем уцелеть в кое-каких схватках. Мы делаем то, что должны делать.

Райан проводит рукой по стене осторожно, чтобы не коснуться ближайшего факела. Похоже, это больно – трогать ее, из-за огня и всякого такого.

– Иногда мы считаем, что некоторые вещи – это просто фольклор, а они оказываются реальными. Это, как говорит Нарния, случилось с кожей ламии. Какой-то охотник заполучил ее, пройдя в Дверь, и неожиданно для нас открылся новый способ защиты. И опять-таки мы считаем что-то реальностью, а это оказываются сказки.

– Вроде зомби, верно?

Я совершила эту ошибку в первый месяц нашего знакомства с Райаном. Я попросила его научить меня стрелять из пистолета, на случай если нападут зомби. Он посмеялся надо мной и объяснил, что зомби существуют только в фильмах категории «В» и в дрянных ужастиках.

Мне нравятся зомби. Главным образом из-за этого. На самом деле я смотрю все фильмы о зомби, которые мне удается заполучить. Ладно, их немного, потому что блокбастеры не пекутся как горячие пирожки, но я видела все части «Обители зла», и то английское кино о вирусе, и тот очень странный итальянский фильм с Рупертом Эвереттом, который Райан одолжил мне на вечер, чтобы мы обсудили ошибки.

О’кей, так что я видела парочку фильмов о зомби. Они остаются моими любимыми.

– Да, вроде того, угу, – отвечает Райан.

– За исключением голема, – устало добавляет Рокси. – Время от времени нам приходится убивать голема.

– Голема?

– На самом деле это не зомби. – Райан качает головой. – Это человек, сделанный из глины, у него во рту клочок бумаги с древнееврейским именем Бога. Или иногда он оживает благодаря клочку бумаги с надписью «Жизнь».

– Значит, если я сделаю голема, он может впасть в неистовство, типа разрушить город и сожрать мозги его жителей?

– Они не едят мозги… – Райан делает паузу. – Но могут быть жестокими.

– Теперь, когда каббала популярна повсюду, многие люди делают големов, – говорит Рокси. – Они считаются элементалями, потому что сделаны из земли. – Она спотыкается, но восстанавливает равновесие до того, как я успеваю поддержать ее. Не то чтобы я сильно помогла бы ей; скорее всего, мы упали бы вместе. Но намерения имеют значение, верно? – В Уильямсбурге была эпидемия несколько лет назад, в то время, когда там жили преимущественно евреи. Многие евреи-хасиды изучают каббалу, и всегда подворачивается несносный подросток, желающий доказать, что ему не надо ждать, пока стукнет сорок лет, чтобы приступить к изучению.

– Это что, закон? Потому что я могу легко представить, как Аманда делает големов и оживляет их. Честно, армия, которая будет исполнять каждое ее желание? Может, поэтому она не отвечает на телефон?

Райан хмурится:

– Аманда недостаточно сообразительна, чтобы построить армию големов.

– Аманда, – возражаю я, – была достаточно сообразительна, чтобы открыть Дверь.

– Аманда не захочет пачкать руки и лепить людей из глины, – поправляет себя Райан. – И это только общее направление. – Райан потихоньку, осторожно подталкивает меня к стене, чтобы оказаться рядом с Рокси. Она не сможет сбить его с ног, так что я определенно одобряю его действия. – Вроде того что люди за сорок никогда не будут заниматься глупостями типа изготовления големов и выпускания их на волю.

Но я на самом деле не слежу за его рассказом, потому что я кое-что слышу: опять журчание. Перед нами угол, резкий поворот налево.

Если это еще одна ламия, я ее убью.

Мы заворачиваем за угол, и это не ламия, слава богу.

Это коридор с тысячью мерцающих Дверей по обе стороны, уходящих в бесконечность или в нечто равно поэтическое. Как бы то ни было, это меня не впечатляет.

Действительно? – говорит одна из них.

Что тебя впечатлит, Элли? – говорит другая.

Мы могли бы дать это тебе, – добавляет еще одна.

О дерьмо!

– У нас проблемы, – сообщаю я.

– Куча, – выдавливает Райан. Он смотрит на что-то, чего я не вижу, и его ногти впиваются в ладони. – Дверь, которая нам нужна, рядом?

Мы можем отвести тебя к ней, – предлагает Дверь справа от меня, весьма услужливо.

Я закатываю глаза. Двери высвобождают ужасных, отвратительных демонов и, полагаю, могут манипулировать вашими чувствами и заманивать вас в ловушку, правда?

Я осознаю, что, когда Двери просто говорят с тобой, многие из них вроде как жалуются.

Я поворачиваюсь, чтобы утешить остальных, что все будет хорошо, но… м-да, может, не все будет хорошо. Райан покачивается на одном месте, бормоча: «Ненастоящие», снова и снова. Кристиан снял бейсболку и протягивает ее Двери слева. Рокси поигрывает ножами совершенно не успокаивающе. Стэн на грани того, чтобы коснуться Двери.

Я ору:

– Стоять! – И поскольку я идиотка, еще и думаю это.