Солдаты льда

— Что ты имеешь в виду, говоря, что они забирают ваши охотничьи угодья? Конечно, они были там первыми. Ее часть Арфиста, та часть, которая всегда жаждала информации, заговорила сейчас.

— Это наше право, потому что они нам  нужны, — был резкий ответ шамана.

— Долина принадлежит вам, потому что она вам нужна?

Длинный язык Крота облизнул губы. — Это право ррачк-киах.

— Ррачк-киах?

Гнолл подыскал объяснение, поскольку неожиданно проникся к ней интересом, казалось, что он хотел объяснить, оправдать обычаи своего племени. Возможно, она пробудила в нем страсть, часть того, что принесло ему титул «Ворд Мейкера».

— То, что мы видим, то и принадлежит, — продолжил шаман. — Мои боги дали моему народу все в этом мире. Все, что мы видим, принадлежит гноллам. Так что малыши просто крадут наши охотничьи угодья.

— Это... довольно смелое заявление. Мартина тщательно подбирала слова, стараясь не допустить, чтобы в них проскользнул сарказм, несмотря на высокомерный эгоизм убеждений гнолла.

— Это правильно. Иначе, зачем бы богам создавать мир? — провозгласил «Ворд Мейкер».

Серия криков снаружи прервала всякую необходимость отвечать. Уши Крота дернулись, когда он подошел к дверному пологу и выглянул наружу. Женщина приготовилась броситься на него, пока он был отвлечен, но прежде чем она успела что-либо предпринять, шаман выхватил нож. Непроизвольно дикое рычание вырвалось из его горла

Хор лающих воплей снаружи усилился. Человек-собака внезапно развернулся, направил нож в ее сторону и рявкнул: — Стой! — прежде чем исчезнуть за дверью. Это был не рейнджер, что вызвало реакцию Крота, а что-то снаружи.

Мартина на мгновение остолбенела, но только на мгновение. Вскочив на ноги, она поспешно собрала все, что смогла найти, что могло пригодиться в ее побеге: сумку, острую палку, даже несколько безделушек со стен. Завернув их в тугой сверток, она остановилась у двери вигвама, чтобы прислушаться, прежде чем рискнуть выйти наружу.

Что бы ни происходило, судя по шуму, это было важно. По смешанному хору лающих криков Мартина предположила, что все племя вышло на улицу. Слова были неясны, но волнение было очевидным.

— «Это мой шанс», — подумала Арфистка, низко пригибаясь у входа. — «Если повезет, я смогу пробраться в лес незамеченной».

Слегка отодвинув створку двери, Мартина увидела собравшуюся толпу, повернувшуюся к ней спиной. Множество гноллов, некоторые в одежде, другие с обнаженной кожей на холоде, собрались в центре поляны, их внимание было приковано к чему-то, чего Арфистка не могла видеть. Собрание возбудило ее любопытство, но далеко не так сильно, как возможность сбежать. Схватив свой сверток, она проскользнула в отверстие и осторожно двинулась вдоль передней части вигвама, двигаясь тихо в надежде избежать внимания. Ее дыхание вырывалось напряженными рывками, и каждый хруст шагов заставлял ее вздрагивать, хотя было мало шансов, чтобы ее услышали из-за шума, производимого гноллами, который звучал как боевые кличи и боевая тревога. —  «Неужели Вильхейм вернулся с гномами? Или это Джазрак»? Мартина сделала паузу, в ней зародилась надежда, что кто-нибудь, возможно, идет ее спасать.

Пока она стояла, нетерпеливо вздыхая, яростные боевые кличи гноллов сменились паническим воем, и сплоченная масса тел внезапно взорвалась, когда гноллы повернулись и бросились врассыпную, оттеснив тех, кто был сзади, стоящими впереди. Самки подхватили своих детенышей и побежали под укрытие домиков. Опоздавшие бросились за оружием, сложенным у дверей вигвамов. Сквозь узкий промежуток в толпе Мартина увидела Убийцу Лосей, мускулистого и почти голого, который приказывал своим воинам образовать колеблющуюся дугу копий против того, что приближалось.

Затем Мартина увидела незваного гостя и поняла причину паники гноллов. Это был ее мучитель, существо из разлома, белое, как лед, как кость, двигающееся со щелкающей жесткостью, когда оно кралось к центру деревни. Его голова моталась из стороны в сторону, покрытый льдом лоб скрывал глаза, которые скользили по гноллам. Маленький, скрежещущий рот угрожающе щелкал, в то время как его длинные руки раскачивались взад и вперед, тонкие когти оставляли борозды в твердом снегу. Увидев злодея, Мартина побледнела и тут же забыла об осторожности. Полагаясь на суматоху, вызванную появлением существа, она крепко сжала свой сверток и выбежала из укрытия вигвама в щель, отделявшую его от сумрака леса. Мимо пронесся гнолл, заставив рейнджера, бешено вильнуть, но существо, казалось, не обратило на нее внимания.

— «Я сделала это!» — подумала она, когда деревья приблизились.

В ту секунду, когда ей пришла в голову эта мысль, женщина поняла, что это было опрометчиво. Прежде чем она сделала еще два шага, грубая рука схватила ее. — Ха! — прорычал грубый голос, когда когтистые пальцы впились в ее нежное плечо. Ее рука дернулась в спазме боли, и сверток выпал из ее рук. Брыкаясь и вырываясь, она попыталась вырваться из рук гнолла, но его хватка не ослабевала. С яростным поворотом ее развернули лицом к ее захватчику.