Солнце, что следует за Луной. Наттеньеры

Сердцем Альнаара была Золотая гора – так назывался холм, на котором расположился императорский дворец. Огромный, ослепляющий золотом и мраморной белизной, он был окружен двойной толстой стеной и рвом. Никто и ничто не могло войти или выйти из него без ведома стражи. Дворец фактически был неприступной крепостью, сразу за его стенами располагались дома вельмож, улицы здесь мостились из белого камня, золоченыефонтаны и статуи в высоких нишах услаждали взор. Это был закрытый город привилегированного сословия. Но настоящий Альнаар был не здесь, а чуть ниже – ближе к заливу. Здесь раскинулись дома купцов, ремесленников, ростовщиков, мелких торговцев, простых рыбаков. Верейская речь здесь переплеталась с двадцатью различными языками и наречиями. Стояла суета и пыль, смех и звон чарок, по грязным улицам бегали босоногие мальчишки, лаяли собаки, мясник разделывал свежезабитого поросенка, тут же нищие в лохмотьях протягивали свои костлявые руки прохожим, прося милостыню, но на них уже замахивался палкой городовой. Настоящий Альнаар гудел, звенел и задыхался от дыма. Торговые корабли один за другим заходили в порт, и вот уже по широкому трапу тянулась вереница из работяг, груженных тяжелыми мешками и бочками. Иногда кто-то из них останавливался, чтобы протереть запачканное сажей и мокрое от пота лицо, и тут же замирал в благоговейном трепете – там высоко, над всей этой суетой и грязью немым божеством белел Дворец. Таким представал золотостенный огненный Альнаар – величественная столица грозной Империи Драконов Но стоило отъехать от толстых стен города всего на несколько миль к востоку, как путник встречал на дороге указатель -перечеркнутый красной краской дом, и испуганно поворачивал лошадь в другую сторону. Гиблое место, спрятанное ото всех, не отмеченное ни на одной карте, это был Город Скорби. Сюда отправляли всех безнадежно больных: туберкулезом, проказой и другими заразными болезнями, для которых человечество не придумало лекарств. Это было место, в котором только умирали, но никто никогда не рождался. Сразу за Городом Скорби раскинулся густой лес, в самой его чаще стояла заброшенная, поросшая мхом и плющом сторожевая башня времен первых Наттеньеров. Как только опустилась ночь и появился на небе месяц, к этой башне подкрался мужчина, закутанный в плащ, он постоял какое-то время, обернулся по сторонам, прислушался – все было тихо. Тогда он достал из-за пазухи что-то похожее на круглый резной медальон, приложил его к одному выпирающему в стене камню, и в то же мгновение камни стали расступаться до тех пор, пока не образовали небольшой проход, в его глубину и прошел мужчина. Его взору открылся пустой заброшенный погреб, он подошел к противоположной стене, снова приложил медальон к нужному месту и прошел в следующий тайный проход. Таких манипуляций нужно было проделать пять раз, каждая новая комната была ниже предыдущей, и вот перед последней железной дверью мужчина вынул уже другой медальон, приложил к месту, где обычно располагается скважина, что-то щелкнуло, завертелось и дверь широко распахнулась. Эта была большая подземная комната, стены и своды ее были обмазаны цементом, свисало множество ламп и светильников, за большим столом, заваленном свертками и чертежами сидели три человека. По одежде и манере держаться можно было сразу догадаться, что это были представители высшей знати. Здесь находился герцоги Гасс и Мельдаль – могущественные вассалы Восточной провинции, и маркиз Анжери, владевший обширными землями на юге и западе. Все трое, были крепкими мужчинами слегка за сорок. Заметив вошедшего человека, они разом обернулись.

– Не беспокойтесь, это я! – мужчина снял плащ и показал лицо.

– Бертольд! Опаздываешь!

– Прошу прощения, господа! Пришлось сделать несколько кругов прежде, чем убедиться, что за мной нет слежки.

Опоздавший мужчина был графом Бертольдом Офербахом, он сел в одно из кресел и повернул голову туда, куда смотрели остальные его товарищи. Это была стена, занавешенная черной бархатной портьерой, возле которой стоял Лукас, одетый так же в черное, поэтому поначалу не заметный.

– Все в сборе, Лукас, – сказал герцог Гасс, – а теперь объясни нам, что происходит? Что натворил твой кузен? Кузен, на которого мы все ставили, как на будущего императора и нашего союзника.

– Казнены самые знатные семьи Северной провинции! – перебил его маркиз Анжери, нервно дергая свою коротенькую бородку. – Их семьи лишены всего и причислены к низшему сословию.

– Какой позор!

– Это ужасно! Рагнар, кажется, забыл, кому он обязан своему такому долгому царствованию – нам! Семьям, на которых и держится эта монархия!

Граф Офербах в волнении поднялся со своего места.

– Ты обещал нам стабильности и лояльного императора на троне, Лукас, – сказал он, и голос его зазвенел. – А что мы получаем? Лейв устранен, знатные семьи – наши союзники перебиты, и я слышал, что наследником объявлен Кольбейн – младший Наттеньер.

При этой новости остальные трое мужчин вскочили на ноги.