Солнце в огне

– Генерал Мун! – Лю Соджоль поклонился, Йонг, сидящая за столом спиной к Нагилю, еле слышно выдохнула. На столе перед ней стояла миска с маслом, Нагиль понял это по запаху и нахмурился: зачем здесь старое масло из факела Феникса?

Лю Соджоль не стал дожидаться ответной вежливости от Нагиля – склонился к Йонг и тихо, но отчётливо произнёс, чтобы Нагиль расслышал:

– Я попросил прислугу покинуть ваши покои в надежде, что вы будете спокойнее, госпожа Сон Йонг.

Она вскинула голову и ничего не сказала, Нагиль не видел её лица и не знал, чего ждать. Напряжение, растёкшееся по комнате, можно было резать мечом, его затрясло ещё до того, как Соджоль опустил пальцы в масло, а Йонг рвано задышала. А потом Соджоль резким движением провёл по оголённой шее Сон Йонг.

Она зашипела, стиснула зубы, опустила голову. Её пальцы сжали край стула так сильно, что побелели костяшки. Нагиль перестал дышать, чувствуя в себе отголоски её боли. Руки задрожали, зазвенел его меч, пока Йонг дышала сквозь зубы и жмурилась, не давая себе кричать.

Выродок. Отродье чудовища. Нагиль смотрел на Соджоля, зная, что тот не выберется живым из дворца ни при каких обстоятельствах: независимо от будущих событий он умрёт здесь, истекая кровью, от его руки.

– Надеюсь, вы понимаете, – сказал он Сон Йонг, вытирая руки, – что я делаю это ради безопасности всего дворца. Мы не хотим, чтобы ваш змей внезапно разбушевался.

Он склонился к ней, побледневшей, с выступившим на висках потом, и Нагилю оставалось только смотреть, как криво он улыбается.

Йонг выпрямилась спустя два длинных вдоха, отпустила стул, который сжимала всё это время. И сказала, глядя прямо перед собой, чтобы не поворачивать лица к Лю Соджолю:

– Осторожнее, господин Лю. Генерал Мун может решить, что вы ко мне неравнодушны.

Он вновь усмехнулся и бросил на Нагиля один короткий, красноречивый взгляд. Ему не нужно было прибегать к помощи стражи или словесным угрозам. Сейчас Нагиль не двинулся бы с места и сам, но действия глупого, недальновидного сына советника всего лишь отсрочили момент его мучительной смерти.

– Мы оба знаем, госпожа Сон Йонг, – медленно произнес Соджоль, – что сейчас генерал Мун занят куда более важными делами и должен думать о предстоящей свадьбе с принцессой Империи.

Йонг широко улыбнулась, Нагиль понял это по её голосу.

– Господин Лю, не думаете же вы, что я заставлю генерала Муна разбираться со своими проблемами? Позвольте заверить: когда придёт время, я сама явлюсь за вами.

Она медленно повернула голову и с расстановкой договорила, пока у Соджоля бледнели скулы:

– И вырву. Каждую. Косточку. Из вашего. Хрупкого. Тела. – Когда Соджоль не ответил, Йонг добавила совсем другим голосом: – Надеюсь, вы чутко спите, господин Лю. Змеи активнее ночью, вы это знаете?

Соджоль отпрянул от Йонг так быстро, как позволили ему приличия, и спешно покинул её покои. Нагилю пришлось следовать за ним, душа в себе желание снести ему голову прямо в коридорах дворца.

Перед тем как за ним закрылись бумажные двери, он обернулся и увидел лицо Йонг. Даже испытывая оглушающую боль, она улыбалась, и глаза её полыхали от ярости.

Нагиль шёл за Соджолем, понимая, что этому дворцу в Хэнджу недолго осталось. Он разнесёт ко всем святым духам это место вместе со всеми его обитателями, как только придумает, как вытащить за его стены Йонг и своих людей.

28

Четыре дня до церемонии

Законы дворцов были одинаковы при любых правителях и в любые времена: в Намхангуне, где сегодня власть сосредоточилась в руках секретаря Императора, доверять нельзя было никому. Ни доверять, ни полагаться, ни заключать союзы, которые можно было разрушить одним случайным словом, едва слышным звоном монет, блеском золотого слитка.

Нагиль вышел во внутренний сад, занесённый густым снегом, и прислонился спиной к окружавшей его заледеневшей каменной стене. Закрыл глаза, подставляя лицо падающим снежным хлопьям. Те таяли, даже не касаясь его горячей, как угли в костре, кожи, и облегчения не приносили.

Демонстративное наказание Йонг чуть не вышибло из него душу, и только Лан удержала его от необдуманного действия – хотелось метнуть в Соджоля обнажённый меч, чтобы он вонзился ему в глотку и пригвоздил к стене его истекающее кровью тело.

Нагиль глубоко вдохнул и выдохнул. Следовало успокоиться, взять себя в руки и решить, что делать в условиях, когда всё вокруг мешало даже двигаться. Йонг привезли сюда, чтобы наказать его за непослушание, и будут держать взаперти живой, покуда Дракон будет нужен Империи.

Чтобы вытащить их из клетки, следовало найти тех, кому здесь можно было доверять. Хаджуна и Юну, если те ещё были живы. Лан сказала, когда выходила в коридор под каким-то предлогом, что Йонг попросила секретаря отпустить их и тот даже обещал сделать это. Можно ли было верить его словам?

– Нас не убили, чтобы держать её в страхе, – сказала Лан, кивая в сторону двери, где за бумажными ширмами скрывалась Сон Йонг. – Мы можем вести себя тихо и смирно, раз того требуют обстоятельства. И ты можешь, ёнгданте.