Солнцеворот желаний

Ник видел, как некоторые девушки предпочли броситься со скал в море, чем оказаться в руках солдат, которые не подозревали, что через несколько часов будут высушены досуха новообращенными ше́лки под пристальным взглядом бога, которого они молили о помощи.

– Но я этого не хочу, – отвечает король, когда заканчивается греза, и они вновь возвращаются в пустыню, застывшую в неподвижности под тускло-серым небом с едва заметными проблесками цвета.

Никлос оборачивается к Оле, который буквально расцвел за те часы, что король провел с ним. Разговор с настоящим живым человеком сделал вечного необычайно словоохотливым и любопытным. Ему нравилось наблюдать за молодым мужчиной, которого он воспринимал как ребенка, только ступившего на путь, уготованный ему Ктуулом. Ола не знал, что отец задумал для Клоса, но догадывался, что это будет изысканная игра, и был доволен тем, что принимает в ней участие.

– Я хочу… чтобы она была рядом со мной, – Ник запнулся, будто забыв, зачем он здесь.

Он вспомнил прожитые грезы и нахмурился. В них было нечто такое, что он всегда чувствовал в глубине души. Какая-то сермяжная правда, от которой заходилось сердце. Бог поддержал короля, когда тот покачнулся.

– Боюсь, у нас нет выбора, ведь это не только твое желание, – медленно проговорил Ола, усаживая потерянного Ника прямо на песок.

– Что значит «быть одним из вас»?

Король не сразу решился задать этот вопрос. Сначала ему хотелось наорать на собеседника, который так легко менял мнение, демонстрируя свою преданность Ктуулу. Зная опасность учителя, понимая, в какую западню тот его приволок, Никлос начал догадываться, что уже не сможет так просто из нее выбраться. Что он блуждает по лабиринту, а вечный разбрасывает крошки, ведущие к его желаниям. Теперь он – как вшивый козел, идущий на заклание. Мерзкое чувство.

Ола рассматривал свои вытянутые пальцы, пропуская сквозь них песок. Он вспоминал свою историю и про себя улыбался. До чего же прямолинейно иногда действует отец! И в то же время ему было любопытно, как Ктуул поступит дальше.

– Зацикленность друг на друге. Борьба за внимание. За силу. И в то же время – абсолютное спокойствие и даже любовь. Мы не вредим своим. Разделяем общие интересы. В конце концов, сущности вне круга смертны. Или враги. Последних мы убиваем, – отрывисто ответил бог, явно намекая на возможные варианты. – Одно знаю точно: тебе будет непросто среди нас. Поначалу. Но когда песок времени сотрет прошлое за пределами круга, ты переродишься в нашего брата, почувствуешь целостность бытия. Истинный покой. И бесконечную жажду новизны.

Король также наблюдал за поведением песка. Ему казалось, что в этой пустыне они не одни. Что другие вечные поблизости, что они слушают их, посмеиваясь над его неопытностью. Нику даже чудились негромкие голоса, чей-то приглушенный смех, смешивающийся с налетевшим ветром. Ему стало зябко.

– Ты сразу понял, что я – новое увлечение Ктуула. Почему ты думаешь, что я стану одним из вас?

– Дорогой Клос, я вижу в тебе Карга. Пускай только осколки той личности, но для отца он был особенным. Ему так хотелось поглотить столь мощную и отчаянно нуждающуюся в любви сущность, что он был готов на все ради него. Случившееся – лишь подтверждение его желания. Он отпустил Карга. И дождался тебя. Ты молод, но внутри тебя те же чувства и та же палитра страстей. Ктуул будто сознательно все спланировал с учетом потерянных в грезе тысячелетий.

Изменилось течение ветра: он обрел плоть и эмоции, накинувшиеся на Олу, отчего тот прижал руки к глазам, втирая в зрачки радужный песок. Существо поморщилось, мотая головой и звучно чихая. А потом поднялось, приглашая Ника в очередную грезу.

– Мне нельзя слишком долго находиться в пустыне небытия. Она способна стереть личность, доведя дело до конца. Так мы потеряли Карру.

Греза вновь обернулась беседкой над облаками за минуты до конца света.

– Здесь нас не услышат, – глаза вечного на секунду окрасились белым, будто он подмигнул, а затем существо растянуло тонкие губы в улыбке, показывая беззубый рот. – Увы, у нас нет времени на долгие беседы, так что перехожу к делу. Я отдам тебе Селесту, если ты уничтожишь Сделку с ше́лки. Дай моим детям свободу.

– Хорошо, – скрепя сердце согласился король.

– Учти: если не выполнишь уговор, я заберу ее назад, – предупредил Ола. – А теперь самое важное. У меня есть опасения, что отец собирается бросить нас, забрав только тебя. Новое начало взамен прошлых разочарований. Когда-то давно мы расстроили Ктуула, и он не забыл нанесенных обид, – бог щелкнул челюстью, и показавшийся из-под туники хвост злобно ударил по столику, отчего подпрыгнула посуда. – Поэтому я хочу внести немного хаоса в его безупречный план. Подогреть твое недоверие к нему. Ты знал, что я по его указке внушил Верховной дочери донести до Селесты определенные идеи, чтобы в нужный момент найти в ней брешь и сделать ше́лки? Не правда ли, интрига вышла любопытной?

– Что? – только и смог вымолвить Никлос.