Солнцеворот желаний

Он знал, что Ктуул давно влиял на его жизнь, но спланировать такое… это было выше его понимания. Будто игральное поле перевернулось, обретая объемность и новые фигуры, которых он прежде не видывал.

– Только не смей бросаться упреками или кидаться в драку: ты упустил момент в тот день, когда не отдал его океану. Окажись Ктуул сразу в клетке, ничего бы этого не случилось. Но ты именно такой, какой ему нужен. Так что не кори себя за неопытность, – дружелюбно заметил Ола. Земля под ними задрожала, и беседка качнулась. – Второй момент: когда вернешься, он обязательно спросит про твои грезы. Отец не может их увидеть, но ему необходимо знать, что он в них был. Придумай что-нибудь убедительное и преуменьши значение своей возлюбленной. Он не должен догадаться, насколько сильно ты в нее влюблен.

– Ты так уверен в своих словах? – усмехнулся Ник, соглашаясь с доводами бога.

Хоть ему и не нравилось происходящее, он не был бы королем, если бы его не обучали плетению интриг. Это был иной уровень сложности. Однако он верил, что сумеет распутать хитрый узел. Только не знал, захочет ли. Ведь Ола был прав: Ктуул крепко засел у него в груди, наполняя голову опасными мечтами, в которых не было Селесты. А был только вечный.

– Ну, это ты сам решишь, – открывая в улыбке черный рот, ответил бог.

Мир вокруг взрывался проснувшимися вулканами, покрывая их слоем пепла, а они смеялись, как старые знакомые, разделившие одну шутку на двоих.

Глава 27 Гонка сердец

Ктуул чувствовал особенность этого места. В его энергетике скрывалось нечто первозданное, но созданное руками его любимцев. Он считал Нимфеум порождением скрытых желаний, идеальным воплощением темных фантазий.

Вечный не отрицал своей природы, наоборот, приветствовал первобытные инстинкты, поощряя в себе любовь к театральности как воспоминание о собственном восхождении. Рисуя картинку грядущего, он мог выбрать любое место, но предпочел разрушенный дворец, построенный руками его врагов.

Ненависть к русалкам горячила кровь и делала его фантазии живее и плотнее, поэтому, используя подданных Никлоса, он в кратчайшие сроки занялся восстановлением этого места после того, как его окончательно разрушила Селеста. Повезло, что мощные сваи, находившиеся под водой, совсем не пострадали, и удалось быстро починить фундамент.

Ктуул точно знал, чего хочет, превращая это место в подобие тюрьмы. В конце концов, он понимал, насколько непредсказуемыми могут быть люди, а Нимфеум мог стать неприступной крепостью. Главное – правильно все спланировать. А уж в планировании он был силен.

У вечного было столько планов на одну особенную личность…

* * *

Когда его бросили в это место, он не сразу понял, куда попал. Мужчине казалось, что его убьют в тот же миг, как он ступит на землю Каргатов. Он рассчитывал, что король не станет устраивать представление из его смерти, однако ошибся. Во всем.

Путешествие, затянувшееся из-за повреждений корабля и поисков Анки, закончилось у берегов Каргатского королевства, когда на них напали солдаты под предводительством Томара Бай. Вернее, существа, вселившегося в тело колдуна. Ничто не могло сравниться с этой мощью. Чудо, что им удалось разделиться, и вечному достались только Артан и несколько моряков, а Се́дов и Деян сбежали прямо из-под носа старого бога.

Теперь кэрр Гадельер лежал, закованный в особые кандалы, в обновленном Нимфеуме в ожидании своей участи. И мог лишь надеяться в последний раз взглянуть на Селесту, хотя не желал, чтобы она видела его таким. Эти противоречивые мысли мучили дракона, как и неизвестность. От Клычка давно не было вестей, а раз Ктуул обрел свободу, нужно было готовиться к худшему.

Прошло несколько дней с тех пор, как его перенесли на овеваемую порывистыми ветрами крышу и приковали к решетке. Следом бессловесные слуги вечного втащили наверх упирающуюся Амалию, а затем избитого до синевы Клычка и сильно постаревшего Кукулейко. Ктуул велел морвиусам покинуть Нимфеум и запретил кому бы то ни было приближаться к водному дворцу.

Сейчас это бессмертное существо с ледяными глазами обедало за накрытым на троих столом красным мясом, и капли крови застыли на его губах. Вечный игнорировал вопросы Артана, смеялся над гневными криками Амалии и неотрывно смотрел на Кукулейко, будто решая в уме какую-то задачку. Закончив трапезу бокалом терпкого вина, он обтер лицо, влажное из-за мелкого дождя, салфеткой и поднялся, направляясь к шаману. По пути пнул Арта, вызывав у того болезненный стон, и опустился на колени перед стариком.

– Загадочный шаман, наконец-то мы встретились, – с излишней патетичностью воскликнул Ктуул, бесцеремонно водя указательным пальцем по морщинам Кукулейко, отчего тот едва слышно сипел, будто прикосновения причиняли ему боль. – Я так давно хотел познакомиться с ведающим человеком. Твои познания непозволительно и почти оскорбительно обширны. О прошлом богов, о силе, об ариусе и нориусе, о Сделках и многих иных вещах. Кто тебя просветил? Назови свои источники!