Солнцеворот желаний

Она перехватила меня у самого выхода. Кандира Мойер, мой главный обвинитель и защитник одновременно. Она на расстоянии держит серых мышей Богарта, поддерживая мою легенду, и в то же время при каждом удобном случае обвиняет в потакании желаниям короля. Глава ордена считает, что я лишь заблудшая птичка с белыми крыльями, которая вот-вот вернется к привычному циклу – и все прекратится. Она не верит белокрылым, считая нас слабыми, рожденными с единственной целью – производить на свет черных королей и умирать, подчиняясь проклятию.

Иногда кажется, что никогда не удастся ее переубедить. Но вот женщина стоит напротив, такая же сухая и жесткая, как и всегда. Однако что-то в изломе ее бровей выдает раздражение на собственную просьбу, готовую прорваться сквозь сомкнутые уста.

– Вы беспокоитесь из-за проверок, устроенных Богартом? Из-за слежки? Изучения бухгалтерии, на страницах которой он может найти Ваши тайны? Опасные секреты с двойным дном? Хотите, чтобы я отозвала верного королевского пса? – спрашиваю с холодком в голосе, скрестив руки на груди. После крайне тяжелого занятия с шаманом мне хотелось поскорее выбраться на дождливую улицу, чтобы найти то самое место встречи, о котором говорилось в письме.

– О, это мелочи. Канцелярия никогда не найдет ни одной нашей тайны. Мы существуем гораздо дольше, чем эта служба. И знаем больше, – пренебрежительно отозвалась она о самой опасной организации королевства. – Нет. Но… – Кандира замялась и, аккуратно взяв меня за локоть, увела в сторону, наклоняясь ближе. – Есть нечто, что беспокоит куда как сильнее. Слова, сказанные в тот день, как ты впервые пришла сюда. О вещах Клэрии из другого мира.

Я недоуменно повела плечами, и она скрипнула зубами, скривившись, как от стухшего лимона. Даже лицо посерело, будто ее глодала тяжелая болезнь. Я была той еще занозой для женщины, считавшей себя второй после святой Клэрии.

– Ты должна уничтожить их. Все до единой. И тот амулет, что носишь под одеждой. Сожги все, а пепел развей над водой.

Я не скрывала своего изумления, но монахиня осталась непреклонной. Голубые глаза сверкнули в темноте, когда она обхватила символ Клэрии на груди, сжимая до белизны костяшек пальцев.

– Мы опасаемся худшего, кэрра Селеста Каргат. Твои занятия подходят к концу, скоро шаман покинет нас. Ты единственная, кто стоит на пути пробуждения вечных. И мы не верим в тебя, белая драконица. Ты так молода и неопытна. Другие силы подстроили события так, что цикл был нарушен, а значит, пророчество пожилой эльфийки исполнится. Но старые боги не смогут покинуть этот мир без навигации. Им нужны маяки, и все они – в королевской сокровищнице. Уничтожь их. Пусть вечные останутся здесь.

Несколько секунд я просто смотрела на нее, не торопясь с ответом. Уж больно много сегодня обвинений и недовольства было высказано мне в лицо.

– Я подумаю над Вашим предложением влезть в сокровищницу и уничтожить бесценные вещи королевской семьи, – и я обворожительно улыбнулась. – Но я не собираюсь Вам угождать. Ясно, что Вы позволяете мне быть здесь только из уважения к Кукулейко. А он уже назвал цену за свои услуги.

Женщина поджала губы и медленно кивнула.

– Что же, видимо, мне придется поискать другого исполнителя этой наиважнейшей задачи, раз белая драконица не желает рушить сложившиеся теплые отношения с королем.

Мне ничего не оставалось, кроме как удалиться. Я не желала потакать главе Ордена. Но, как и обещала, я подумаю над ее словами. Над всеми ее словами.

* * *

Никогда не думала, что может так надоесть дождь.

Этот дом затесался в самый центр столицы, в самый узкий переулок. Среди таких же серых домов и покатых крыш, где по водостокам, как водопад, сбегают дождевые ленты, создавая бурные ручьи под ногами, сводя с ума стальным грохотом. Зонт безнадежен перед таким наплывом воды, и я промокла насквозь еще до того, как подошла к дверям и постучалась.

Мне не открыли, но это и не было моей целью. Оглядевшись, я зашла внутрь, переступая через высокий порог и наваленные тюки с песком и сеном. Еще неделю назад уровень воды поднялся на полметра, и многие первые этажи зданий оказались затоплены. Сейчас наводнение спало, дождь поутих, но это лишь затишье перед грядущим крещендо буремесяца. Лучше так, чем потоки соли, раздирающие кожу и глаза.

В стылом и мрачном заброшенном баре был легкий сквозняк с привкусом тины и гнили. Помещения первого этажа не обработали после прихода воды, и все здесь пришло в запустение. На барной стойке стояли пустые бутылки и стаканы; стулья были опрокинуты, картины попадали со стен. Вода не пожалела живопись, не обошла стороной и деревянные столики. Разбухшие половицы противно скрипели под ногами, а местами проседали. И казалось, что они сгнили насквозь, и следующий шаг отправит меня в ледяной подвал, откуда через узкие дыры в полу тянуло холодом.