Сонет Серебряного века. Том 2

Я от людей ушел и, снова одинок,

Брожу в тиши заснувшего канала.

В моей душе – холодный свет опала.

Когда -то был с людьми и дух мой изнемог.

Теперь хочу вплести в суровость четких строк

Я блеск стальной зеркального кристалла.

Ах, в одиночестве – томительность отрад.

Хочу бродить один. Петра затихший град

Пленит каналов дымчатой тревогой.

О город тайн! Душой с тобою обручен,

Иду твоей извилистой дорогой,

Рукой невидимой на гибель обречен.

Из цикла «Весенний хмель»

5

Ну, прощай. Ухожу. Суждено.

Хмеля вешнего верный вассал,

Я кидаю допитый бокал —

Неразгаданной цепи звено.

Загорается новая даль —

Я не вижу гнетущих преград,

Промелькнувшей любви мне не жаль,

Я грядущему трепетно рад.

Ну, прощай. Нам не вместе идти,

Верный рыцарь царицы-весны,

По изгибам хмельного пути

Я иду, не пытая куда.

Повторяя завет старины:

«Сломят пусть – не согнут никогда».

Сонет

Не трудно красиво начать,
Но как же закончить красиво?
В душе бороздятся извивы,
Тревожит былого печать.

О, если б конец угадать!

Зов осени – в зреющей ниве,
Решиться отбросить огниво,
Хоть можно огонь высекать.

Не надо сближения длить.

Как только надорвана нить,
Уйдите свободным и ярким,

И будет ваш образ певуч —

Томящим, манящим подарком
От сердца останется ключ.

Алексей Скалдин

Петербург

I

Вечерний час. Мигая, фонари
Возносят лики длинной чередою:
Над городом, над ясною звездою,
Фонарный свет, как отблески зари.

Что ж, город мой, до времени цари:

Ничтожен ты в туманах, над водою,
И твой предсмертному подобен вою
Предсонный гул... О, Муза, посмотри!

Ты – мудрая. Когда умолкнут шумы,

Поведаешь о том, что было днем,
Мы в полночь вместе к солнцу воззовем,

Теперь же отдадим иному думы

И песен дар: зане совлек Господь
Покров дневной, – раскрыта наша плоть.

II

Гляди. Решай, на что направим взоры:
Там, на скале, стал призрачен титан,
Покинули блудницы смрадный стан,
И за добычею выходят воры.

Дома стоят, как каменные горы,

Над маревом болотистых полян,
Осклизлые, но то не кровь из ран,
А гной, смертельный гной точат их поры.

Здесь тайна нам дана. Светильный газ,

Подобно этим трупам синегубым,
Зловонный, мерзостный течет по трубам,

Чтоб вспыхнуть радостно в последний час.

Покойникам воскресные одежды
Готовит смерть. Раскрой же шире вежды.

1912

Каменные бородачи

Андрею Белому

На мощные подняли рамена
Навесов темных тягостное бремя.
В пыли густой и каменное темя
И бороды упавшая волна.

Недвижные! К чему им числить время?

Под ними площадь мертвых снов полна.
Не раз дымилась кровию она,
Но здесь не прорастет свободы семя.

А я люблю немых бородачей.

Провал глазниц и напряженность жил
Мне говорят: «пойми, сними с нас узы».

Что мастер тот, резец волшебный чей

Вас создал, в вас, надвременных, вложил?
Вы – повесть тайная его и Музы.

1912

Сергей Соловьев

Посвящение

Памяти Юрия Сидорова