Сонет Серебряного века. Том 2

Я вижу гор шотландских властелина,
Я слышу лай веселых песьих свор.
Под месяцем, теней полна долина,
Летит Стюарт и грозный Мак-Айвор.

В тумане вереск. Мрачен разговор

Столетних елей. Плачет мандолина,
И шепчет ветр над урною: Алина!
О, темных парк жестокий приговор!

Но се алтарь. Клубится ладан густо.

Какая радость в слове Златоуста!
Выходит иерей из царских врат,

И розами увит его трикирий.

Я узнаю тебя, мой брат по лире,
Христос воскрес! мы победили, брат.

Поцелуй

Твое лицо – запечатленный сад,
Где утренняя роза розовеет;
От лепестков полураскрытых веет,
Маня пчелу, медовый аромат.

И я пришел в цветущий вертоград,

Где райский плод сквозь зелени краснеет.
Ах, знал ли я, что для меня созреет
Румяных уст мускатный виноград?

Твои глаза впивая взором жадным

И ими пьян, как соком виноградным,
Припав к груди, я пью душистый вздох,

Забыв о всем волнующемся мире.

В твоих губах, как в золотом потире —
И небеса, и ангелы, и Бог.

Венера и Анхиз

Охотник задержал нетерпеливый бег,
Внезапно позабыв о луке и олене.
Суля усталому пленительный ночлег,
Богиня ждет его на ложе томной лени.

Под поцелуями горят ее колени,

Как роза нежные и белые, как снег;
Струится с пояса источник вожделений,
Лобзаний золотых и потаенных нег.

Свивая с круглых плеч пурпуровую ризу,

Киприда падает в объятия Анхизу,
Ее обвившему, как цепкая лоза.

И плача от любви, с безумными мольбами,

Он жмет ее уста горящими губами,
Ее дыханье пьет и смотрит ей в глаза.

Купанье нимф

На золотом песке, у волн, в тени лавровой,
Две нимфы, нежные, как снег с отливом роз,
Сложили бережно прозрачные покровы
И гребни вынули из ароматных кос.

Климена нежная с Агавой чернобровой

Поплыли, обогнув береговой утес,
И ветер далеко веселый смех разнес,
Ему отозвались прибрежные дубровы.

И целый час слышны удары, крик и плеск.

Но солнце низится, умерив зной и блеск,
И девы стройные, подобные лилеям,

Выходят на песок, который так горяч,

Что им обжег ступни. Они играют в мяч,
Натершись розовым, блистательным елеем.

Максу Волошину Сонет

Ты говорил, а я тебе внимал.
Элладу ты явил в словах немногих:
И тишину ее холмов отлогих
И рощ, где фавн под дубом задремал.

Когда б ты знал, как в сердце принимал

Я благостную нежность линий строгих.
Ты оживил напевы козлоногих
И спящих нимф, в тени, без покрывал.

И понял я, что там безвластно горе,

Что там пойму я все без дум и слов,
Где ласково соединяет море

Брега мостом фиалковых валов,

В которых отразился свод лазурный,
Где реет тень сестры над братской урной.

1906

София Парнок

Фридриху Круппу Сонет