Сorvum nigrum (СИ)

Если бы я не знал, что они находятся под действием подчиняющего заклинания, все казалось бы вполне искренне. Однако со стороны обычным людям может показаться, что мои опекуны находятся под лошадиной дозой сильнодействующих наркотиков, раз признаются в любви ко мне. Да и улыбки через чур широкие.

— Тогда, дорогие мои сумасшедшие, ни на что не обращайте внимания, — спокойно попросил я. — И, по возможности, молчите.

Тетушка с дядюшкой просто продолжили есть свой завтрак, уставившись в одну газету. Я же плотоядно уставился на Дадли, наслаждаясь тем, как он сжимается под моим взглядом. Не спеша, продолжая пить кофе и смотреть на него исподлобья, я обдумывал дальнейшие свои действия. Нельзя его убивать, но так хочется. Определенно, мне нужно немного выпустить пар, прости Дадли. Я наставил на него палочку и произнес: «Титилландо». Лицо кузена покраснело, глаза выпучились, рот открылся и спустя пару секунд он катался по полу и пронзительно верещал, словно поросенок. Дадли очень боится щекотку, так что это для него очень хорошее наказание просто за то, что он существует. Прежде чем он не лишился голоса от непрерывного смеха, я наколдовал ему поросячий хвостик и уши, как учил меня Хагрид. Вышло просто уморительно! Это зрелище вызвало у меня легкую улыбку, но отнюдь не развеселило, так что я решил прекратить его страдания и вернуть первоначальный облик. Теперь на полу лежала толстая, тяжело дышащая гусеница, то есть Дадли, как он есть. Скукотища! Тяжело вздохнув, я встал из-за стола и сказал на полном серьезе:

— Я иду гулять, к моему приходу, чтобы в доме не воняло лавандой, и обои переклейте! — задача почти невыполнимая, но кто знает, может справятся.

Направляясь к выходу, я слышал, как тетя Петуния пыталась спросить меня о том, куда я иду и когда вернусь, но я не собирался отчитываться. Вот такой я не хороший!

-

Косой переулок. Банально, но куда же мне еще идти? Просто бесцельно бродя от магазина к магазину, я все время чувствовал на себе чей-то взгляд, но как только я оборачивался, это ощущение пропадало. Не знаю почему, но это меня тревожило, хотя может у меня просто развивается паранойя. Не хотелось бы пойти по стопам Аластора Грюма. Ну вот, опять, кто-то пялится мне в спину! Оборачиваюсь и вижу кота. С виду обычный серый кот с зелеными глазами и белой грудкой, все бы ничего, но мой пес просто рвет мышцы на груди, и, клянусь Морганой, я слышу в голове его рык. Кот смотрел мне в глаза и принюхивался. Судя по движениям его хвоста он о чем-то размышлял или что-то обдумывал. Ты уже тоже догадался, что это анимаг, я прав? Насмотревшись на меня вдоволь, он развернулся и побрел в сторону Лютного переулка, я наблюдал. Пройдя пару метров он остановился и обернулся. Поняв, что я за ним не последовал, он пронзительно мяукнул и пошел дальше. В принципе, планов на сегодня у меня все равно не было, так что я пошел следом.

Держа хвост трубой, кот размеренно перебирал лапами, изредка оборачиваясь. Татуировка меня больше не беспокоила, это я расценил как знак доверия к анимагу. Мы петляли минут пятнадцать, а может и больше. Трудно следить за временем, когда следить за ним нет никакого желания. Поворот, еще поворот, спуск, подъем, снова поворот и… тупик? А где собственно кот? Я обернулся вокруг своей оси, но от этого кот не обнаружился. Вот же мелкий засранец!

— Лихо ты его приложил, — раздался за спиной старческий голос.

От неожиданности я вздрогнул, будто маленькая девочка. Не ожидал я услышать кого-либо здесь, оборачиваться не спешил, трусил, если честно. Голос хоть и принадлежал старику, но звучал довольно грозно, я, так сказать, впечатлился и не решился посмотреть ему в глаза.

— Жаль, что некому было научить тебя хорошим манерам, Гарри, — продолжал свой монолог старец. — Впрочем, твой отец тоже был не слишком хорошо воспитан. Жаль его, очень жаль, но он во многом сам виноват, не слушал меня, отмахивался… лентяй, упрямец.

Вся его болтовня мне порядком надоела. Как можно незаметнее я потянулся к своей палочке. Что мне стоит одолеть дряхлого старика? Я выжидал, дед молчал, все происходило довольно странно. Какая-то игра в молчанку, которую я собираюсь нарушить неожиданным экспилиармусом, развернувшись и упав на колено, чтобы в случае чего, противник не смог меня поразить в ответ. Я гений, правда?

— Палочка у тебя знатная, признаю, но я не стал бы этого делать, — вновь заговорил старик.