Сorvum nigrum (СИ)

Летом у меня было много работы, даже медовый месяц пришлось сократить, к тому же Гермиона вечно что-то штудировала. Проведя дома семь дней я вернулся в Англию и занялся делами Ордена. Я никогда не любил жестокость, как бы смешно это не звучало. Смотреть на то, как пытают Пожирателей, желая выудить из них информацию, было тошно. В то лето Вестникам перепало много всякого добра, ведь некоторые из пойманных еще не успели растратить богатства, хранящиеся в сейфах Гринготтса. Мое положение обязывало иметь холодный рассудок, продумывать на несколько шагов вперед, но признаюсь честно — это лето оказалось ничуть не легче, чем весь предыдущий год. Неосознанно, скорее по привычке, просыпаясь, я прислушивался к собственным ощущениям. Расстояние ничуть не мешало мне улавливать настроение Гарри. Смотря на то, как пытают, по кусочкам отрезая плоть, я испытывал небывалый эмоциональный подъем, радость, новизну, но прекрасно отдавал себе отчет в том, что это не мои чувства, что они принадлежат Гарри. Адреналин в крови зашкаливал. Тот день, когда Николас стремительно покинул Англию я помню как сейчас. Страх, помноженный на двое, вздымался во мне, словно Адское пламя. Я ненавидел себя за мысль о том, что если Гарри умрет, то я, наконец, стану свободным. Все обошлось, но я все еще не мог простить себе той искры надежды, когда почувствовал приближающуюся к нему смерть.

-

Дамблдор прожил еще довольно долго благодаря зелью, которое варил ему Николас. Он отдал Вестникам несколько редких книг и артефактов. Мы позволили ему составить завещание и написать несколько писем. Ничего особенного в них не было — короткое прости-прощай. Незадолго до Рождества он умер в страшных корчах: проклятье, которое медленно распространялось по коже, выжигая ее, в одночасье поглотило остатки, а затем и внутренние органы. Открывшаяся рвота уже через полчаса стала кровавой с примесью гноя и желтой пены. Я не хотел смотреть на то, как он умирает, но не мог уйти. Все то время, пока он гостил в замке Николаса, я слушал его исповеди. Он рассказывал жуткие вещи, описывал проведенные им же эксперименты. С самого детства он отличался пытливым умом и в который раз убедился в том, что благими намерениями выложена дорого в ад. Высшее благо, за которое боролся Дамблдор, было перемазано в крови. Мост в светлое будущее выстраивался из костей и плоти невинных жертв его эгоизма.

Исповедь о судьбе Гарри, рассказанная узкому кругу потомков основателей Ордена, не заставила ни один мускул дрогнуть на лице Николаса, единственное, чего он пожелал после — чтобы Дамблдор лично все рассказал Гарри. Это было первым пунктом Непреложного обета. За свою помощь и знания Николас согласился позволить Дамблдору уйти красиво. Я никогда не отличался любовью к политике, но прекрасно понимал, что он в любом случае не стал очернять имя великого светлого, учитывая что множество бывших Пожирателей смерти заняли главенствующие посты. Настало время информационной борьбы, просвещения населения и нового витка жизни для знаменитого Гарри Поттера.

-

Множество событий разделило нас, но связь уцелела и только благодаря ей я успел вовремя предупредить Николаса. В Блэк-хаус мы ввалились толпой из шести человек, один из которых был нашим штатным лекарем — мужчина, возглавляющий отдел проклятий в Мунго. Досье, предоставленное Марией опоздало всего на несколько дней — чтобы найти и раздобыть информацию пришлось поработать в архиве, где сам черт ногу сломит, а затем еще и перевести всю полученную информацию на родной английский.

Два дня я наблюдал за Гарри и охранял его. Практически все это время он спал, находясь под воздействием зелий. Часто я ложился рядом и просто разглядывал, вспоминая наш последний разговор. Не только в моей душе тьма осела навсегда, но и его душе тоже. Две крайности одной сути начали путь навстречу друг другу, и когда они сойдутся в одной точке — Гарри станет собой. Лежа там, на большой кровати, где совсем недавно он кувыркался с полоумной девкой, что чуть не убила его, я представлял через что ему еще предстоит пройти и кем он в итоге окажется. Усмирит ли он свой нрав и станет мудрым повелителем для всех Вестников или власть опьянит его, как когда-то Темного лорда, превратив в неуправляемого фанатика? Сколько еще глупостей он совершит? Лицо его казалось безмятежным, как раньше, когда он, будучи мальчишкой, убегал подальше от дома и лежал в зеленой траве, предаваясь мечтам. Тогда я так же рассматривал его лицо, пытаясь представить что его ждет. Даже в самых страшных мыслях я не мог допустить для него такого будущего.

-