Сосуд и зеркало. Развитие эмоционального ресурса личности в психотерапии

Помимо амплификации, о композиции стоит задуматься с точки зрения временного аспекта, т. е. жизненного пути человека, что означает и причинное, и целевое понимание. Каузальное понимание предполагает, что появление того или иного символа в песочной картине объясняется какими-то причинами. С одной стороны, предшествующие события жизни как-то повлияли на состояние и характер человека, его взгляды и принципы, специфику его трудностей и проблем, и выбранный символ можно понять как следствие причин, имевших место в прошлом. С другой – песочная картина рождается прямо сейчас, и появившийся символ связан с творческой стороной человека, живым процессом созидания. Согласно Юнгу, символ обозначает определенную цель или указывает на нее, вернее, на некоторую будущую линию психологического развития. Это попытка нового синтеза в жизни. Он писал: «Жизнь имеет не только Вчера, равно как и не объясняется сведением Сегодня к Вчера. Жизнь имеет также Завтра, и Сегодня становится понятно лишь тогда, когда мы оказываемся способными прибавить к нашему знанию то, что было вчера, и то, что будет Завтра. Это относится ко всем психологическим проявлениям жизни и даже к симптомам болезни» (Юнг К. Г., 2010, с. 57). Природа символа такова, что он примиряет противоположности, поэтому само построение композиций в песке обладает целительным потенциалом. И задача терапевта – подумать не только о том, почему данный предмет или фигурка появились в песочнице и как это связано с прошлым клиента, но и о том, зачем появился данный символ, на какое будущее он ориентирует, на какое развитие направляет. Тогда терапевт будет не только видеть недостатки и ограничения клиента, но и обращать внимание на возможности и потенциал клиента, что гораздо важнее.

Направления интерпретаций песочных композиций

О возможных направлениях интерпретации композиции пишет М. Калфф. Остановимся на высказанных им идеях и положениях (см. Kalff M., 1993; Weinrib E. L., 2004; Turner В. A., 2005).

В первую очередь он отмечает, что интерпретация должна указывать на тот же уровень переживания, на который указывают образы, т. е. она должна быть символичной, хотя и на вербальном уровне. Такая интерпретация не сводит содержания образов композиции к простым концепциям и словам. Она осторожна, полна уважения к внутренним переживаниям клиента и оставляет открытыми все другие возможные пути понимания. Это скорее предположения, как можно понимать композицию, нежели «полная правда» о ней, скорее вопросы, чем ответы.

Символ по своей природе двойствен, поэтому противоречивые интерпретации могут уживаться. Кроме того, переживания на уровне образов многомерны, иными словами, один образ может одновременно содержать эмоции и воспоминания, относящиеся как к переживаниям раннего детства, так и к переживаниям более позднего периода жизни и настоящего времени. Поэтому невозможно сразу охватить все содержащееся в каком-либо образе.

Интерпретация никогда не бывает всего лишь утверждением объективного факта, это скорее некая форма искусства, поскольку она содержит субъективные оценки терапевта, его собственный отклик. Как правило, процесс понимания песочной композиции происходит с применением всех четырех функций, описанных Юнгом, т. е. наряду с мышлением используются также интуиция, чувства и ощущения. Итак, интерпретация включает субъективные элементы, к ним относятся возникающие чувства (например, композиция кажется печальной), а также интуитивное понимание, когда на ум приходят догадки, взявшиеся непонятно откуда. Объективными элементами при интерпретации служат результаты наблюдения: что именно представлено в композиции, что рассказано об этом самим клиентом, факты, относящиеся к клиенту и его жизни, которые стали известны из бесед. К объективным элементам относятся также размышления и некоторые рациональные заключения на основе того, какие использованы фигурки и как.

Интерпретационные умения определенно помогают терапевту лучше понимать работу в процессе песочной терапии, и свое понимание он может косвенно использовать при взаимодействии с клиентом. Однако важно помнить, что в терапевтической ситуации способность формировать заключение о содержании процесса является всего лишь вторичной. На первом месте стоит способность понимать и принимать участие в процессе клиента на довербальном уровне, поскольку именно эта способность служит главной задаче – установить взаимоотношения с клиентом, базирующиеся на идее «свободного и защищенного пространства». Ведь слишком много концепций и фиксированных представлений, касающихся символического процесса, и основанных на них ожиданий, могут помешать терапевту оставаться открытым и не быть судьей. Верно и то, что умение интерпретировать композиции приносит уважение к тому пути, по которому может направиться процесс индивидуации клиента. Глубина постижения защищает от вынесения неправильных суждений, от преждевременных и неверных вмешательств и усиливает доверие к внутренним целительным способностям в самом клиенте.