Социализм. Некоторые вопросы теории

Выводы Л.Троцкого базируются не только на ненависти к той части номенклатуры, которая в междоусобной борьбе победила его и его сторонников (к той же номенклатуре принадлежавших), но в значительной степени на недостаточном понимании сущности материалистического взгляда на историю: его вульгаризации с одной стороны и неумении провести достаточно последовательно – с другой. Вот типичный пример вульгаризации: “Марксизм исходит из развития техники, как основной пружины прогресса, и строит коммунистическую программу на динамике производительных сил” (с. 41). Разумеется, нигде и никогда вы не найдете у Марса или Энгельса утверждения, что развитие техники – основная пружина прогресса, ибо это принципиально неверно. Везде и всюду они говорили о производительных силах как ведущей стороне общественного развития, но, разумеется, нигде и никогда не только не сводили последние к технике, но даже не утверждали, что именно она, несмотря на всю свою важность, – стержень производительных сил. Слыхал об этом, по-видимому, и Троцкий, поскольку походя называет человека “главной производительной силой” (с.72). Именно походя и только один раз он упоминает об этом важнейшем моменте, а дальше об этой “главной силе” напрочь забывает и всю свою систему общественного развития строит на примате материальной (технической!) составляющей производительных сил. Но тогда непонятно, откуда же вообще взялись те поразительные хозяйственные успехи, о которых он так хорошо говорит: “С господами буржуазными экономистами спорить больше не о чем: социализм доказал свое право на победу не на страницах “Капитала”, а на хозяйственной арене, составляющей шестую часть земной поверхности; не языком диалектики, а языком железа, цемента и электричества. … только благодаря пролетарской революции отсталая страна совершила менее чем в два десятилетия беспримерные в истории успехи” (с. 9, 10). И это все при том, что “капитализм все еще сохраняет за собой огромный перевес в отношении техники, организации и культуры труда” (с. 11).

Тогда вопрос: за счет чего же такие успехи? Ответ: “Только благодаря плановому руководству в короткий срок восстановлено то, что было разрушено…, созданы новые грандиозные предприятия, введены новые производства” (с. 8). А решило бы эти грандиозные задачи “плановое руководство”, если бы не гигантский подъем народа, не самоотверженность самого этого “руководства” и энтузиазм широких трудящихся масс, их коллективизм, т.е. если бы не произошли колоссальные изменения “главной производительной силы” – человека? Но движимый своими технократическими представлениями, Троцкий даже на ставит такого вопроса. Он, наоборот, считает, что как раз технику-то мы худо-бедно заимствуем у Запада, а вот “люди отстают от техники; руководство не справляется с задачами” (с. 12). Отсюда он делает вывод, что “корнем” всякой общественной организации являются производительные силы (разумеется, в его усеченном понимании — Л.Г.), и что как раз советский корень еще недостаточно могуч для социалистического ствола и его кроны: человеческого благополучия” (с.57). Не говоря уж о той вульгаризации марксизма, при помощи которой он прямо выводит общественный строй из производительных сил, а не из их диалектической взаимосвязи с производственными отношениями, здесь допускается еще одно существенное “упрощение” его – попытка установить некий определенный уровень “могучести” производительных сил (или уровня культуры) для достижения социализма, чем грешили не только все “вроде бы марксистские” критики “реального социализма”, но иногда даже и его защитники, стоящие на позициях творческого марксизма.