Социум

— В рамках программы по энергосбережению будет проведено веерное отключение электроэнергии в Седьмом, Шестом и Пятом округах. Просим соблюдать спокойствие, — закончила сводку ведущая. Проекция вздрогнула, и под ее левой рукой возникла карта Эдема. — И о погоде.

— М-да уж, — буркнул Дормидонт Прасковьевич, не отводя глаз от колышущихся грудей ведущей. — В рамках программы. Так, глядишь, и до нас доберутся. Будем тут с фонарями. Без интернета и связи.

Сердце Елисея споткнулось. Галстук сдавил горло.

— В Центре, Первом и Втором округах — без осадков, — водила рукой над похожей на мишень картой ведущая. — Наибольшая солнечная активность будет наблюдаться с одиннадцати до двух часов дня.

Медленный вдох.

— На юге и юго-востоке Третьего и Четвертого округов…

Задержка.

— …Ожидается кратковременный дождь с водородным показателем…

Медленный выдох.

— …от двух до трех с половиной. Служба охраны труда и здоровья, — вильнула бедрами дикторша, — настоятельно рекомендует сотрудникам, работающим офлайн, находиться на открытом воздухе в средствах индивидуальной защиты.

Елисей сглотнул вязкую слюну и до белизны в костяшках сжал кулаки. Напряг пресс. Подтянул диафрагму. Грохотание в ушах стало слабее.

— Особую бдительность стоит проявлять в периоды с девяти до десяти утра…

Елисей резко расслабил мышцы и стал потихоньку наполнять воздухом легкие.

— …а также с трех до четырех часов пополудни.

«Смотри дальше, сатир ты старый!» — мысленно взмолился Елисей, но шеф плевать хотел и на его молитвы, и на погоду в других округах.

Дормидонт Прасковьевич вдавил кнопку проектора, стирая силиконовую ведущую с оконного стекла. Стекло начало медленно возвращать себе прозрачность.

Начальник Службы контроля брезгливо посмотрел на кончик пальца и потянулся за влажной салфеткой. Кольцо датчика эмоций на его руке переливалось оттенками сиреневого.

Дормидонт Прасковьевич основательно вытер ладони. Расправил салфетку и медленно принялся вкручивать в нее пальцы по очереди.

— Ты уж прости, Елисей Аристархович, что пришлось задержаться, — впервые посмотрел он на Елисея. — Но дело не терпит.

Елисей понимающе закивал. И вдруг почувствовал, как расслабляются челюстные мышцы.

— Да и ты, как я помню, домой не торопишься, — скомкал салфетку начальник и осклабился. Взгляд Дормидонта Прасковьевича вцепился в лицо Елисею. Ведущего контролера эмоциональной стабильности теперь проверяли самого.

Чувствуя, как вдоль позвоночника поднимается тепло, Елисей улыбнулся. Шпилька шефа по поводу аутофобии отскочила от проросшей сквозь кожу брони. Бензодиазепин наконец-то добрался до цели.

— Нет, конечно, — задрал манжету и посмотрел на часы Елисей. Нарочито отставленный мизинец сиял темно-желтым. — Но у меня сегодня еще встреча в Клубе противостояния одиночеству.

Начальник Службы контроля прищурился:

— Похвально, похвально. Терапия — это наше все, — подергал он себя за седую бровь. — Тогда слушай, раз торопишься.

Елисей чуть подался вперед.

— Третьего дня, — скользнул пальцем по столу Дормидонт Прасковьевич, открывая файл, — у тебя на профориентации девочка была.

Фотография рыжеволосой девчушки увеличилась. Начальник потер кончиком салфетки веснушки на ее курносом носу, будто пытаясь оттереть грязь с экрана.

— Припоминаешь?

— Так точно, — кивнул Елисей, не понимая, к чему клонит шеф. Рядовая первичная профориентация семилеток. — Никаких патологий. Обсессия поиска отца и гиперактивность, но в этом возрасте это норма. Фобии наследственные, выражены слабо. Сорок три по Зангу. Рекомендовал вторичный осмотр при достижении десятилетнего возраста.

— Сорок три, говоришь, — прошипел начальник Службы контроля. Датчик эмо-фона враз налился фиолетовым, будто на мизинце шефа вспухла гематома. — А никтофобия?

— Дормидонт Прасковьевич, дорогой, — заспешил с объяснениями Елисей. — Нет у нее никакой никтофобии! Выдумывает она. Или родитель надоумил.

— Мать, — вставил, как выругался, шеф.

— Мать надоумила, — поправился Елисей, все еще не понимая реакции руководства. — Чтобы девочка от сверстников не особо отличалась. Знаете ведь, к чему такая особенность может в таком возрасте привести. Задразнят девчонку. А там фобии прогрессировать начнут, — Елисею вдруг захотелось защитить мать этой конопатой девочки. В памяти так некстати всплыло воспоминание — его ответ: «Все может быть, малышка» и полные слез глаза ребенка, который ищет папу. Елисей исподлобья глянул на шефа. — Мы же предотвращать должны, как-никак. Я и внес в отчет. Баллов на тридцать всего. Кажется.

Начальник Службы контроля засопел и побагровел лицом, будто обещанная на завтра туча.

— Или вы считаете, что был умысел? — смекнул Елисей и даже осекся. Родительницу конопатой девчонки тотчас стало немного, но жаль. — Думаете, мать не хочет, чтобы дочку в ночные смены ставили?

Во взгляде начальника Службы контроля сверкнули молнии:

— Елеся, ты карту медицинскую ее смотрел?

— Конечно, — не моргнув, соврал Елисей.

Дормидонт Прасковьевич мазанул по столу кончиком пальца еще раз и взял свежую салфетку.