Совдетство. Узник пятого волнореза

— Вот-вот… А девочка — персик! — подтвердил юный мингрел.

— Он же расписан с ее матерью… — возразил я, почему-то вспомнив, как Михмат подсаживал Зою в вагон.

— Вы еще дети, а я кое-что повидал. Одна цыпочка мне призналась, что первым у нее был как раз отчим.

— Вот гад! — вскипел Ларик.

— Ну, это как посмотреть. Эдипов комплекс никто не отменял. Вчера, после паровоза, этот черт как меня рядом с ней увидел, такое устроил! Вы позже пришли. Волейбол бросил, накинулся, мол, шею сверну! Кстати, а почему он «Михмат»?

— Михаил Матвеевич.

— Ах, вот оно что! Думал, он мехмат закончил. Хорошо, Зойка наврала, что они вдвоем с Томой гуляли. Все равно не поверил, сказал, теперь их от себя ни на шаг не отпустит. Похоже, накрылся наш план. Ладно, как поется: «Женщин много — мало так монет!» Найдем что-нибудь попроще… Хотя жалко, конечно, девочка — конфетка, так и хочется фантик развернуть! Хочется, Юрастый, скажи честно?

И я, к своему ужасу, кивнул.

— Как твоя спина?

— Заживает.

— Это хорошо. Ты нам нужен!

— А если его убрать, отчима? — угрюмо предложил мой мстительный друг.

— Замочить, что ли? А всем сказать, что папаша уехал в Сочи, да? Это вышка, мой юный друг! — усмехнулся Немец, намекая на кинофильм, где бандиты именно так и выражались, убив кого-нибудь

Во время разговора он лениво достал из заднего кармана нож-выкидушку, выщелкнул лезвие с желобком и крутил теперь в пальцах, как фокусник.

— Ты с ума сошел! — оторопел я, глядя на бликующее острие. — Как это убрать?

— Не в этом смысле… — усмехнулся Ларик, жадно затянулся и выпустил дым через ноздри. — Дурак я, что ли! Просто вырубить…

— Теплее! — кивнул пижон. — Только он мужик крепкий, может и сдачи дать. А по голове бить опасно, чуть не рассчитал — и каюк. Это вышка. Тут надо что-то оригинальное придумать…

Слушая их рассуждения о том, как избавиться от Зоиного отчима, я ощутил какую-то нереальность происходящего: «вырубить», «замочить», «вышка» — все эти слова произносились буднично, почти привычно. Ладно Немец, его, говорят, из института за поножовщину выгнали, Мурман еле от тюрьмы отмазал. Но Ларик-то! Мы же с ним на одном горшке, можно сказать, сидели. Когда он успел так измениться? Но с другой стороны, если Михмат всюду будет водить Зою на аркане, то и я ее вряд ли теперь увижу…

— Ладно, пусть живет! Займусь ударницей. В ней что-то есть. Да и проще с пролетарками — их еще в ПТУ раскупоривают. Но как же мне, пацаны, хочется этому психу ноги переломать! — вздохнул Гога, сложил нож и спрятал в карман.

— Зачем ломать? — вдруг произнес я, услышав свой голос словно со стороны. — Можно просто подковать!

— Как ты сказал — подковать? — встрепенулся злоумышленник. — А ты башковитый парень, Юрастый! Это мысль! Жив-здоров, а ходить не может. Интересно, он в футбол играет? Его бы на поле заманить…

— Я его так приложу! — страстно пообещал Ларик. — Полжизни хромать будет!

— Ты не лезь! Он тебя уже срисовал, сразу догадается, откуда ноги растут. Напустим на него чукчей или Степку. Они жестко играют. На своих двоих домой не уйдет. Это будет красиво! Ларик, организуешь матч?

— А если не пойдет? Может, он волейбол любит, а футбол терпеть не может.

— Футбол любят все! — уверенно произнес Гога.

— Не все, — вставил я.

— Редко, но бывает, — кивнул бывший студент, глянув на меня с удивлением. — Что ж, тогда устроим теплую встречу в тихом безлюдном месте. С отбитой ногой он за девчонкой не очень-то побегает. Сколько человек, если что, соберешь?

— Четверых — точно, — ответил мой друг.

— Ребятам объяснишь, что он тебя обидел. Ни за что ни про что. Он же тебя обидел?

— Еще как! — подтвердил оскорбленный князь, поерзав на скамейке.

— Вот! А мы, кавказцы, обид не прощаем!

— Мы мстим!

— Ну что ж, цели определены, задачи поставлены, за работу, товарищи! — Немец обернулся ко мне. — Юрастый, ты когда на подвиг собираешься?

— Я? Дня через три. Пока еще побаливает.

— Думаю, успеем. — И добавил загадочную фразу: — Готовься, ты нам нужен!

28. Пес-рецидивист

Домой мы шли молча, думая каждый о своем. Я уже начал жалеть, что подал идею подковать Михмата. Ларик, видимо, воображая сцены сладкой мести, раздувал ноздри и злорадно ухмылялся, он даже не заметил, увлеченный своими мстительными фантазиями, как ему, проезжая мимо на велосипеде, дружески махнул рукой почтальон Аршба. Зато деловой Костас, увешанный камерами, от нас демонстративно отвернулся, видимо, обиженный вчерашней грубостью Ларика.

Когда мы миновали длинный бетонный забор со шлагбаумом, то обнаружили на торце четырехэтажки свежий лозунг, распяленный так, чтобы его хорошо видели обитатели Госдачи. На кумаче большими белыми буквами было написано:

НОВЫЙ АФОН — КУРОРТ ОБРАЗЦОВОГО СОВЕТСКОГО ПРАВОПОРЯДКА