Советская поэзия. Том второй

— Скажи, каким огнем был рад
Гореть ты в молодости, брат?
— Любовью к женщине!

— Каким, не избежав потерь,

Горишь огнем ты и теперь?
— Любовью к женщине!

— Каким, ответь, желаешь впредь

Огнем пожизненно гореть?
— Любовью к женщине!

— Чем дорожишь ты во сто крат

Превыше славы и наград?
— Любовью женщины!

— Чем был низвергнут, как поток,

И вознесен ты, как клинок?
— Любовью женщины!

— С чем вновь,

как рок ни прекословь,
Разделишь не на срок любовь?
— С любовью женщины!

— А с чем, безумный человек,

Тогда окончится твой век?
— С любовью женщины!

Если в мире тысяча мужчин… Перевод Я. Козловского

Если в мире тысяча мужчин
Снарядить к тебе готова сватов,
Знай, что в этой тысяче мужчин
Нахожусь и я — Расул Гамзатов.

Если пленены тобой давно

Сто мужчин,
чья кровь несется с гулом,
Разглядеть меж них не мудрено
Горца, нареченного Расулом.

Если десять влюблены в тебя

Истинных мужей —
огня не спрятав,
Среди них, ликуя и скорбя,
Нахожусь и я — Расул Гамзатов.

Если без ума всего один

От тебя, не склонная к посулам,
Знай, что это с облачных вершин
Горец, именуемый Расулом.

Если не влюблен в тебя никто

И грустней ты сумрачных закатов,
Значит, на базальтовом плато
Погребен в горах Расул Гамзатов.

Песня про сокола с бубенцами Перевод Я. Козловского

Было небо черно от лохматых овчин,
Все клубились они в беспорядке.
И сидел вдалеке от родимых вершин
Красный сокол на белой перчатке.

Бубенцами его одарили ловцы

И кольцом с ободком золоченым.
Поднимал он крыла, и опять бубенцы
Заливались серебряным звоном.

На перчатке сидел и не ведал забот,

И кормили его, как ручного.
Только снился ему в черных тучах полет
И скала у потока речного.

Он домой полетел, бубенцами звеня,

Красный сокол, рожденный для схватки,
И товарищам крикнул:
— Простите меня,
Что сидел я на белой перчатке!

Отвечали они там, где катится гром

И клубятся туманы на склонах:
— Нет у нас бубенцов, что звенят серебром,
Нет колечек у нас золоченых.

Мы вольны, и у нас бубенцы не в чести,

И другие мы ценим повадки.
Ты не свой, ты чужой, ты обратно лети
И сиди там на белой перчатке.

Голова Хаджи-Мурата {173} Перевод Я. Козловского