Советские ветераны Второй мировой войны. Народное движение в авторитарном государстве, 1941-1991

СКВВ пытался кооптировать в свои ряды некоторых особо активных фронтовиков в том числе и для того, чтобы отвратить их от более проблематичных и протестных форм самоорганизации. Во второй половине 1950-х годов инвалиды войны устраивали демонстрации в Москве перед зданиями ЦК КПСС, Министерства социального обеспечения СССР, главного госпиталя инвалидов-фронтовиков. Недовольные утверждали, что во многих капиталистических странах забота об инвалидах войны организована гораздо лучше, и требовали, чтобы их социалистическая родина наделила их такими же привилегиями, какие имеют зарубежные ветераны. С «дикими» протестами как внутри организации, так и вне ее боролись привычным образом – сочетая репрессии с «полицейским социализмом»: с одной стороны, руководство СКВВ информировало Министерство государственной безопасности о скандале на первом заседании секции инвалидов, а с другой стороны, оно пыталось успокоить недовольных, хотя бы отчасти принимая на себя ветеранские заботы, особенно в отношении инвалидов войны[806].

В течение первого десятилетия существования СКВВ оформилась динамика, которая характеризовала развитие ветеранского движения и в последующие десятилетия: низовые действия на местах постоянно опережали то, что могло позволить руководство, ограниченное рамками партийной линии. Подобно Барыкину в 1946 году, ветераны-активисты, которых десять лет спустя сагитировали возглавить «потемкинскую» организацию советских ветеранов, неустанно выражали свое стремление представлять интересы бывших фронтовиков через сильное и сплоченное ветеранское движение. Но подобные планы постоянно расстраивались; организационная структура на местах, которая могла бы теснее связать ветеранскую верхушку с жизненными реалиями, почти не развивалась. Лидеры организации оказались между молотом и наковальней: с одной стороны, им приходилось сопротивляться спонтанному становлению низовых ветеранских структур, которое происходило без их участия и вне их контроля, а с другой стороны, они пытались успокаивать партийное руководство, которого подобная «самодеятельность» раздражала[807]. Воодушевляемые газетными сообщениями о создании СКВВ, появившимися в 1956 году, местные ветераны начали объединяться стихийным порядком. Что в такой ситуации могла поделать московская организация? Конечно, можно было бы приказать им самораспуститься, но реальных средств, обеспечивающих выполнение таких требований, у Москвы не было. Более того, местные инициативные группы вряд ли согласились бы на такое. «Это от вас не зависит, товарищи!» – отвечал в 1958 году представитель совета ветеранов 53-й гвардейской стрелковой дивизии на предложение расформировать его организацию. «Нас не распустишь! Нас 700 человек, мы друг с другом связаны, мы – москвичи, коммунисты, добровольцы – поймите это. Давно нужно было это понять»[808]. Поэтому руководство СКВВ заняло выжидательную позицию: «Мы рекомендуем в письмах, чтобы они действовали не подпольно, а информировали бюро секции [в Москве], договаривались с редакцией местной газеты или с райкомом партии и там разбирали все вопросы»[809].

Некоторые стихийно создаваемые ветеранские организации выходили за рамки обычных местных ассоциаций. Например, бывшая партизанская группа, которую в войну возглавлял Дмитрий Медведев, имела представительства в четырех областях Украины. В конце февраля 1958 года она направила своего представителя в президиум СКВВ, чтобы выразить недовольство активистов отсутствием руководства со стороны Москвы. Бывший партизан Стехов сообщил московским товарищам, что «партизанская общественность» Ровенской, Волынской, Львовской и Винницкой областей заручилась поддержкой своей объединительной инициативы у секретарей собственных обкомов. По мнению Стехова, представляемая им группа была частью СКВВ. Украинский делегат, к немалому раздражению руководителей Комитета[810], настаивал на получении четких инструкций сверху: «Я уже на двух президиумах разъяснял наш устав и сейчас скажу в третий раз. Имеются международные организации ветеранов. В борьбе за мир для нас очень важно, чтобы несколько десятков миллионов человек, которые объединяются в две международные организации ветеранов войны, использовать для того, чтобы вести среди них работу. И для этого по решению Центрального Комитета партии был создан Советский комитет ветеранов войны. Я вам должен сказать, что устав наш составлялся для того, чтобы не было препятствий для поступления в международную организацию. Некоторые пункты даже записаны здесь: не потому, что ЦК партии считал, что мы должны эту работу вести, а потому, чтобы нам было легче на международной арене провести ту важную задачу, которая на нас возложена»[811].