Советские ветераны Второй мировой войны. Народное движение в авторитарном государстве, 1941-1991

Процесс, который завершился коренным пересмотром всей ветеранской политики, начинался вполне невинно – с пересмотра процедурных аспектов предоставления льгот, которые были обещаны фронтовикам, награжденным за фронтовые подвиги. Как известно, для признания выдающихся боевых заслуг в военные годы был учрежден целый ряд новых орденов и медалей. Получение наиболее престижных из них влекло за собой разнообразные привилегии: более удобное жилье, необлагаемые налогами ежемесячные выплаты и освобождение от подоходного налога, ежегодные бесплатные поездки по железной дороге, бесплатный проезд в городском общественном транспорте, пенсионные льготы и так далее[909]. Большая часть этих привилегий предоставлялась по предъявлении специальных талонов, которые выдавались награжденным в виде особых книжечек, рассчитанных на пять лет. Поскольку первая и самая многочисленная волна героев, награжденных в 1941–1942 годах, израсходовала свои талоны к 1947 году, государство столкнулось с огромной административной проблемой: требовалось обновить более 300 000 талонных комплектов – в десять раз больше, чем отдел Верховного Совета СССР по учету и регистрации награжденных обработал годом ранее. Между тем это учреждение не располагало ни достаточным количеством сотрудников, позволявшим справиться с такой неимоверной нагрузкой, ни всей информацией, требовавшейся для проверки законности каждого запроса. Министерство обороны, содействие которого в подобном деле представлялось принципиальным, не могло помочь, поскольку все его силы в тот момент были брошены на обмен временных наградных удостоверений на постоянные[910]. И действительно, к тому моменту система предоставления льгот основательно устарела. Ее разрабатывали в то время, когда в стране насчитывалось всего 22 000 награжденных, но после 1945 года более 12 миллионов наград украшали солдатские гимнастерки и офицерские кители примерно 5,6 миллиона советских граждан[911].

В поисках решения этой проблемы были тщательно изучены процедуры, сопровождавшие предоставление привилегий награжденным героям[912]. Занимаясь этой работой, бюрократы осознали объемы затрат, требующихся для реализации имеющейся программы помощи. Согласно подсчетам одного из чиновников, сам процесс заполнения купонов, вручения их кассиру в банке и выдачи по ним денег обошелся бы в 125 000 рабочих дней в год – и это лишь по приблизительной оценке, которая не включала остальную работу, необходимую для функционирования системы[913]. К апрелю 1947 года бюрократы попытались оценить, во сколько ветеранские привилегии обходятся государству. Суммируя трансфертные платежи, стоимость бесплатных билетов, налоговые изъятия и сниженную плату за жилье, отдел по учету и регистрации награжденных вывел совокупную цифру в 3455,9 миллиона рублей в год[914].

К августу дискуссия была перефокусирована с наведения порядка в системе льгот на полную отмену привилегий как слишком дорогостоящего и обременительного дела. Официальное решение об этом состоялось 10 сентября 1947 года[915]. Ветераны отказывались верить в то, что привилегии, за которые они заплатили собственной кровью, отменены. Отдел по учету и регистрации награжденных был завален письмами бывших бойцов, требовавших разъяснить ситуацию. Дело дошло до того, что чиновникам пришлось напечатать типовые карточки с ответами на наиболее часто задаваемые вопросы; все, что оставалось сделать служащему, – это отметить галочкой один из пяти стандартных ответов и отправить карточку заявителю[916]. Как только ветераны осознали суть происходящего, они начали настаивать на восстановлении старой системы[917]. Это, надо сказать, было весьма рискованно: ведь товарищ Сталин был еще жив. Те, кто выражал свое недовольство слишком напористо, отправлялись в руки спецслужб, а потом оказывались за колючей проволокой – по обвинению в «антисоветской агитации»[918]. Не располагая организацией, защищающей их интересы, и не имея, следовательно, возможности постоянно «давить» на режим, эту битву с бюрократами ветераны проиграли.

Социальное довольствие, причитавшееся инвалидам войны, было сокращено, исходя из той же экономической логики. Приоритетной целью советского законотворчества было возвращение максимального числа инвалидов к трудовой активности при минимальных затратах. В военную пору дополнительным стимулом к труду выступало то, что работающим инвалидам-фронтовикам III группы позволялось получать полную пенсию независимо от их дохода, в то время как «уклоняющиеся от работы» наказывались сокращением пенсий. После октября 1948 года трудоустройство гарантировало, как правило, лишь урезанную пенсию, которая подлежала корректировке в сторону уменьшения в зависимости от дохода: пенсия плюс заработная плата не должны были превышать доход, получаемый до потери трудоспособности, причем твердо гарантированными оставались только 50 % пенсии. Отказ инвалида войны III группы от трудовой деятельности наказывался полным прекращением пенсионных выплат[919].