«Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том III. СССР после 1988 года

Новых сторожей Левин мог нанять только из пьяни, которая нанималась, чтобы рыбачить, да и те путину порыбачат и уходят. Собак они не кормили. Когда нас осталось двое – из тех, кто кормил – собаки изловили кота – теперь уже было не до дружбы, как и у людей моральная заповедь «человек, человеку – друг и брат», вытиснилась звериным законом «человек, человеку – волк и враг».

Я кувалдой на куске рельса крошил для собак кости, превращая их в костную крупу, когда услышал необычный, азартный лай собак и громкий, как рев, крик кота. Бросился на шум и вижу из под перевернутой лодки выбегает возбужденная Глаша и лижет окровавленную лапу, а Черныш стоит рядом и лает под лодку. Под лодкой лежал мертвый кот, который с боем отдал свою жизнь. Я его вытащил, и после того, как он замерз, порубил на куски прямо в шкуре и сварил. Куда делись кошки – то ли их по дружбе сожрали наши собаки, то ли они убежали и их сожрали вражеские собаки – я не знаю.

Я не уходил, потому что мне не хотелось уходить с Волги. Увлекся я и рыбалкой. Раз приехал ко мне на базу Юра, чтобы почувствовать вкус зимней рыбалки. Посидел, посидел он над лункой, надеясь поймать ерша для наживки, но на этот раз, как назло, ни одного ерша не поймали мы. Стали проверять донки на налимов. Зима была морозная, и лед намерз на всю длину бура – больше метра, так, что последние дециметры приходилось добуривать, стоя на коленях. Семнадцать лунок пробурили и ни одного налима. Что ж, и так бывает. Выпили по сто грамм и обсудили «международное и внутреннее положение»…, а что еще обсуждать.

Увы, мы поняли, что великий эксперимент руководством страны провален. Страна созрела для реформ, но реформы, проведенные по рецептам Гайдара, бросили страну на растерзание воровской стае хищников. Трезво мыслящие экономисты – прагматики всполошились: воры по своей сути не могли направить свои усилия на развитие производства, весь их помысел сводился к присвоению и потреблению присвоенным. Присвоенный капитал не пошел на развитие своего производства, а пошел на развитие зарубежной экономики, в частности морских и речных перевозок, рыбной промышленности, строительства, туризма. Кто при этом у нас нажился?

Члены правительства и губернаторы, крупные министерские чиновники оставались «рядовыми слугами народа».

Наживали состояния их жены, сыновья, дочери и прочие братья и сестры. Сами они лично жили на скромную (первое время) зарплату служащих

В первом демократически избранном Верховном Совете разгорелись страстные дискуссии. Среди депутатов еще были искренние приверженцы социализма, они полагали, что путем демократизации можно его совершенствовать. Экономисты прагматики из приверженцев капитализма, будучи противниками социализма, доказывали, между тем, что путь без контрольного обогащения, который избрало правительство, ведет к разорению страны, к разорению народа. Часть депутатов была озабочена будущим не только страны, но и своим собственным.

После 17-го года мы заводы Путилова, фабрики Морозова не разрушали, а усиленно развивали. Именно бурным развитием промышленности пораженная мировая общественность назвала путь, на который мы стали, Великим экспериментом. Немцы, с которыми я работал, были поражены той Россией, которую они увидели, полагая, что она должна была быть «лапотной».

Многое сделали коммунисты, многое хотели сделать. Хотели, чтобы все могли купить всё, но за 70 лет Советской власти так и не была решена проблема продовольственного обеспечения, поэтому реформы начались с реформы продовольственного рынка.

Я помню то ощущение удара, полученного от правительства «под дыхало» народу, которое нанес Гайдар, в январе 92-го года, отменив государственный контроль над ценами. Цены подскочили до такого уровня, что стал выгоден свободный, не регулируемый импорт, заполнивший полки магазинов. Переворот, поддержанный массами ради развития сельского хозяйства и легкой промышленности, привел к полной деградации и сельского хозяйства, и легкой промышленности.

Уже несколько лет (после 88 года) шла быстрая деградация производства, и шел такой рост цен на базарах, что правительство было вынуждено увеличивать пенсию. Этот рост, разумеется, не успевал за ростом базарных цен. К 91-му году пенсия у меня выросла примерно в три раза, а цена на мясо больше, чем в четыре раза. И вот, на этом фоне, Гайдар поверг население еще и в шок сумасшедшим увеличением цен на самое необходимое.