Современная язва

— Заплатилъ, заплатилъ — и вотъ ужъ около двухъ недль жду отъ васъ росписки въ полученіи денегъ, — подтвердилъ Колотыршювъ и опросилъ дворника:- Да вдь я-же вамъ уплатилъ, Силантій? Что-же вы ничего не скажете?

— Это точно, что дйствительно, а только тутъ, изволите видть… Я вамъ, Помпей Яковличъ, потомъ… Дозвольте мн объясниться съ вами… Тутъ прямо, надо сказать, исторія… — продолжалъ бормотать дворникъ.

Хозяинъ пожималъ плечами.

— Тутъ что-то неладно… Совсмъ неладно… — сказалъ онъ и, обратясь къ дворнику, прибавилъ:- Пойдемъ въ дворницкую. Тамъ я разберу. Можетъ быть ты и съ жильца изъ восьмого номера давно ужъ получилъ.

Дворникъ слдовалъ за хозяиномъ молча. Жилецъ Колотырниковъ слдовалъ тоже около хозяина.

— Такъ я надюсь, господинъ Чернорусовъ, сегодня получить отъ васъ книжечку съ подписью, — проговорилъ онъ.

— Получите, получите, многоуважаемый, — былъ отвтъ. — Пока вы будете на служб, я даже вашей супруг пришлю! Я вижу, чмъ тутъ пахнетъ… Тутъ штуки…

Простившись съ жильцомъ, Чернорусовъ опустился въ дворницкую, которая помщалась въ подвал. На него пахнуло запахомъ тулупа, сапогъ, деревяннаго масла изъ коптившей лампады передъ иконой. За ситцевой занавской въ глубин комнаты пищалъ ребенокъ. У стны стояли два стула и сундукъ. Чернорусовъ слъ на сундукъ, посмотрлъ на дворника и строго спросилъ его:

— Гд-же деньги, которыя ты получилъ отъ Колотырникова?

— Виноватъ-съ… Весь я тутъ передъ вами и длайте со мной, что хотите, но денегъ у меня всего только одиннадцать рублевъ, — отвчалъ дворникъ.

— Какъ одиннадцать рублевъ! Вдь ты получилъ…

— Все получилъ, Помпей Яковличъ… Но бсъ попуталъ…

— Какъ бсъ? Что такое?.. Потерялъ?..

— Хуже-съ… Ради самого Господа простите. Я заживу… Вычитайте у меня изъ жалованья, сколько хотите. Прямо бсъ.

За ситцевой занавской послышался женскій плачъ и причитанье. Плакала дворничиха.

— И съ жильца восьмого номера за квартиру получилъ? — допытывался хозяинъ.

— Все получилъ. Я передъ вами, какъ свчка передъ иконой… Но бсъ… прямо бсъ…

— Скажешь-ли ты мн, куда ты двалъ деньги?

Чернорусовъ топнулъ ногой. Дворникъ повалился ему въ ноги.

— Въ тотализаторъ проигралъ… Будьте отцомъ и благодтелемъ… Простите великодушно… Заставьте вчно Бога молить… — бормоталъ онъ.

Чернорусовъ изображалъ изъ себя вопросительный знакъ.

VI

Трущохинъ, осанистый мужчина съ бакенбардами въ род рыбьихъ плавательныхъ перьевъ и съ крупной лысиной, подсчитывалъ у себя въ кабинет довольно длинную колонку цифръ, выведенныхъ карандашомъ, потомъ бросилъ карандашъ, выскочилъ изъ-за большого письменнаго стола и изъ угла въ уголъ заходилъ по кабинету.

— Это чортъ знаетъ, что такое! Откуда я такія деньги возьму? Этотъ проклятый тотализаторъ сожралъ у меня ныншнимъ лтомъ буквально половину моего бюджета! — бормоталъ онъ, остановился, чтобы плюнуть въ плевательницу, и плюнулъ около нея. — Никогда не нужно нанимать дачу въ Лсномъ. Это прямо изъ-за Лсного… Скачки близко… тотализаторъ мозолитъ глаза — ну, вотъ и результатъ… Говорятъ, въ Лсномъ дешево. Да чорта-ли въ этой дешевизн, если у тебя подъ бокомъ соблазнъ! Лучше жить въ самомъ дорогомъ дачномъ мст, но подальше отъ этого дьявольскаго игорнаго гнзда.

Онъ говорилъ вслухъ, какъ это очень часто длаютъ вс сильно возмущенные люди. наконецъ, пересталъ ходить, отеръ потъ, выступившій на лбу, и снова слъ за столъ, закуривъ папироску.

— Когда я теперь расплачусь съ долгами! — воскликнулъ онъ опять, сильно подчеркнувъ карандашомъ цифру, и сталъ усиленно затягиваться папиросой.

А въ голов его ужъ мелькала мысль:

«Разв на зимнихъ бгахъ отыграюсь?»

Въ кабинетъ вошла жена, среднихъ лтъ женщина,

— Не очень занятъ? — спросила она мужа и, не дожидаясь отвта, сла около стола и тяжело вздохнула.

Мужъ покосился на нее и спросилъ:

— За деньгами?…

— А ты почемъ догадался? Да за деньгами, — отвчала жена.

— Но вдь третьяго дня я теб далъ денегъ.

— Ты далъ на гимназическій костюмъ Миш, Ол на сапоги… Потомъ у меня чулокъ не было… А сегодня я, Александръ Иванычъ, посмотрла мою ротонду — мхъ у ней совсмъ протерся. Надо будетъ перебрать мхъ. Потомъ я вдь безъ зимней шляпки… Потомъ…

— Надо подождать… — рзко отрзалъ Трущохинъ. — Я теперь не при деньгахъ.

— Насчетъ переборки мха для ротонды можно дйствительно подождать, — согласилась жена. — Пока я отдамъ мхъ, пока его будутъ перебирать и вставлять новые куски — время терпитъ. Я только пришла объявить теб, чтобы ты зналъ. Но шляпка… и потомъ у насъ продырявились наволочки на подушкахъ… Простыни очень ветхи… Ты вотъ что… Ты дай мн покуда хоть двадцать пять рублей. Тогда-бы я похала сегодня я…

— И этого дать не могу… Надо подождать, — скинулъ мужъ и сказалъ:- Ты знаешь, какое сегодня я далъ себ слово? Я торжественно далъ себ слово ни подъ какимъ видомъ не жить больше на дач въ Лсномъ. Ни за что! Ни за какія коврижки! — прибавилъ онъ.

— Ты это насчетъ тотализатора-то? Но я немного проиграла. Самые пустяки, — отвчала жена.

— Ты немного. Но я изрядно. Вдь вотъ оттого-то я и не могу дать теб сегодня денегъ. Дня черезъ два-три немножко дамъ, но сегодня не могу.