Сожжение книг. История уничтожения письменных знаний от античности до наших дней

Восточный институт в Сараево, основанный в 1950 году также являлся крупным центром документов по боснийской культуре, сосредоточенным на книгах и рукописях на арабском, персидском и иврите. В нем также имелось особенно значимое для региона собрание документов на адзамийском, варианте арабской письменности, которая использовалась для боснийских славянских текстов, символизируя культурный перекресток, каковым стало Сараево - важнейший культурный и интеллектуальный центр своего рода в Юго-Восточной Европе.

Национальная университетская библиотека Боснии и Герцеговины была основана в 1945 году. К 1992 году в ней имелось 150 000 редких книг, 500 средневековых рукописей, сотни инкунабул и крупных архивов, а также главные фонды газет и журналов региона и научные материалы со всего мира, необходимые для любого серьезного образовательного учреждения. Библиотека играла роль не только культурного ресурса нации, но и научной базы университета Сараево. Одна из особых функций национальной библиотеки - документирование интеллектуального наследия страны, и в Национальной университетской библиотеке эту функцию выполняло собрание «Bosniaca», объединявшее все публикации, когда-либо изданные в Боснии, и книги о Боснии, независимо от того, где они были изданы или напечатаны. Собрание библиотеки, как и ее персонал, естественным образом отражало мультикультурную сущность Боснии.

Здание, где находилась Национальная университетская библиотека, было изначально построено в конце XIX века, в расцвете австро-венгерского правления, для городской ратуши. Проект его должен был отражать культурное наследие мавританской истории города. Расположенное в конце большой улицы Воеводы Степы здание было возведено в псевдомавританском стиле, который, по мнению правителей Габсбургов, идеально вписывался в турецкие строения вымощенного булыжником сараевского района Басцарсия, центра османского города. Конечной целью артиллерийского обстрела являлись собрания библиотеки, но ее здание имело не только культурное и интеллектуальное значение. В 1910-1915 годах там находился первый боснийский парламент, символ независимой демократии, о чем наверняка знали сербские агрессоры.

Понадобилось три дня (25-27 августа), чтобы библиотека выгорела полностью - три дня, за которые, возможно, удалось бы спасти часть ее собраний. Повреждения от дыма могли привести библиотечные тома в негодность и даже сделать их опасными для здоровья, но если бы удалось погасить пламя сразу после обстрела, часть библиотеки еще могла уцелеть. Но от жара взорвались изящные мраморные колонны главного читального зала, из-за чего обрушился потолок, и спасение книг стало для пожарных Сараево нереальным. Один из них сообщал: «Снаряды падали в течение многих часов, крайне осложняя работу» [9]. Их отчаянным усилиям также препятствовало низкое давление воды из-за повреждений городского водопровода, вызванных военными действиями в предыдущие месяцы. Пожарные выбивались из сил, пытаясь погасить огонь, но из-за повторяющихся обстрелов пламя продолжало охватывать здание. На первых полосах мировых газет об этом даже не упоминалось [10].

Национальная университетская библиотека, возможно, стала самой заметной интеллектуальной и культурной жертвой конфликта, но она была не единственной. Та же судьба постигла десятки библиотек и архивов по всей Боснии. К архивным собраниям на мусульманских территориях относились со всей жестокостью, и этнические чистки сопровождались уничтожением документов в земельных реестрах. Уничтожались все сведения о собственности мусульман, даже надгробия сносились бульдозерами, чтобы искоренить все упоминания о погребенных в боснийской земле мусульманах.

По имеющимся оценкам, погибли свыше половины провинциальных архивов Боснии - более 81 километра истории [11]. Эти документы в мельчайших подробностях фиксировали гражданскую жизнь общин: в течение столетий записывались все данные о рождениях, браках и смертях, а также о владении землей (как требовал османский обычай). Они помогали общине отследить ее корни на основе сведений о семьях, живших в данной местности в течение многих поколений, но теперь оказались уничтожены все свидетельства о местожительстве и собственности, по сути, само право на существование - по крайней мере, таково было намерение националистов. Документы о существовании мусульман были «зачищены» вместе с самими людьми, или, как выразился Ноэль Малькольм: «Те, кто организовал подобное, пытались в самом буквальном смысле стереть историю» [12].