Сожженная земля [СИ]

Во время знакомства Эдеры и Кэрдана тот носил титул герцога де Глисса, пожалованный королем Отоном. Девушка сообразила, что Ремна имела в виду Люса. Он тоже получил герцогский титул после гибели отца, канцлера короля Отона. Эдера сказала:

— Здесь Люс Ашер. Его позвать?

— Сын канцлера? Какого беса он здесь делает?

— Пришел со мной из Кситлану.

Кэрдан поднял бровь.

— Даже так. Зачем?

— Не твое дело. Я так решила.

— Это сильно усугубляет ваше положение. Но раз ты решила, пусть будет так. Пригласите и милорда герцога, Ремна. Лучше не оповещать людей заранее о моем прибытии, пока я сам не покажусь перед ними. На всякий случай предупреждаю, что покинуть поместье сейчас никто не сможет. Я установил магический барьер.

Ремна вышла. Мэлдан насытился, и Эдера держала его на руках, пытаясь подтянуть лиф платья движением плеч. Кэрдан наблюдал за ее попытками, не тая ухмылки.

— У тебя соблазнительно выходит. Будешь продолжать? Я с удовольствием понаблюдаю за этим зрелищем, но Кари тоже нужно покормить.

— Не смей называть ее так!

— А то что? Кари-Кари-Кари! Посмотри, ей нравится!

Он потрепал девочку по щеке, поднес к Эдере, положил ей на колени и забрал сына. Эдере ничего не оставалось, как приложить малышку к груди. Не голодной же бросить. А Кэрдан взялся беседовать с сыном. Эдеру затрясло от бешенства, когда она услышала это.

— Ну здравствуй, лорд Мэлдан! Мамочка хорошо тебя назвала. Наш дед был крепким хозяйственником, и ты, надеюсь, пойдешь по его стопам. Если не найдешь более интересного занятия в жизни. Мы с мамочкой тебе поможем, не так ли, мама? Твои родители умеют столько интересных вещей!

Эдера злобно прошипела сквозь зубы:

— Да как ты смеешь издеваться, ты… — она выдала самое забористое ругательство, которому научилась в ларгийской деревне возле Обители Святой Устины. Даже Улли такого не слышал. Кариэль мгновенно уловила всплеск агрессии у матери и расплакалась. Кэрдан укоризненно покачал головой.

— Ай-яй-яй, Эдера. Кажется, нашей дочке не нравятся такие слова. Особенно когда их говорит ее мать. Особенно — ее отцу.

Матери хотелось придушить отца, но малышка плакала, и Эдере пришлось собрать волю в кулак, запрятать поглубже бушующую ярость, утихомирить дочь.

— Где наше свидетельство о браке? — спросил Кэрдан.

— В выгребной яме! Нечем было подтереться, вот и использовала по назначению.

— Полагаю, только что? Гербовая бумага не слишком удобна и эффективна для этих целей, от тебя до сих пор разит. Могла бы и магию использовать. Если серьезно, Эдера, мне сейчас нужен этот документ. Точнее, он нужен тебе и нашим детям. И всем людям Кедари.

— Что ты несешь?!

— Ты сама заметила, что вы в большой опасности, пока я нахожусь здесь. Я намерен объяснить это остальным. Использовать все доводы, чтобы убедить их не рисковать и действовать заодно со мной. В наших общих интересах. Где свидетельство, Эдера?

— В моей спальне, в секретере. Третий снизу ящик слева.

— Благодарю. А где твоя спальня?

— В северном крыле.

— Спальня Лорейны?

— Не смей произносить ее имя!!!

Эдере было невыносимо слышать, как буднично, по-деловому, он произнес человеческое имя феи, которую мучил, пытаясь убить. С которой разлучил ее, лишив материнской ласки и связи с Элезеумом.

— А то что? Требования должны быть подкреплены реальной угрозой, Эдера. Не стоит их выдвигать, если нечем пригрозить. Я уложу лорда Мэлдана в колыбель. Когда Ремна вернется, возьмем детей с собой.

Он вышел из комнаты, оставив Эдеру в беспомощной ярости. Состояние, так хорошо знакомое ей по Черной Башне на болотах Глисса…

В холле поместья собрались все нынешние обитатели Кедари. Двадцать восемь человек. Хозяйка. Ее мирно сопящие младенцы. Чета управителей. Кухарка с сыном. Улли с женой Батитой, их старший сын Кирс, дочь Мина, четырехгодовалый Улли-младший. Две другие фермерские семьи, в одной шесть, в другой восемь человек. Гость Кедари Люс Ашер. И другой — не гость, не хозяин. Но тот, кто сейчас держал нити их жизней в своих руках.

Он обвел взглядом собравшихся. Никто из обитателей Кедари не смел поднять на него глаз. Даже фермер Улли, преданный «милорду» без оговорок. Лишь Люс не отрываясь глядел в лицо Кэрдану. Ненависть полыхала в глазах. Кэрдан выждал несколько минут и заговорил мягко и вкрадчиво. И от этой мягкости холодело в груди.

— Все вы знаете меня. Я владел Кедари почти семнадцать лет. Вы жили здесь все эти годы, под моим управлением. Я расцениваю сие как знак доверия ко мне. И вы остались здесь, тогда как другие фермеры и слуги предпочли уйти. Я расцениваю сие, как знак вашей привязанности к Кедари. Вам дорога эта земля. Вам дорог этот дом. Вам дорого то, что вы успели вложить сюда. И дороги те годы, которые вы провели здесь. Мне тоже дорого Кедари, мое прошлое — и все вы. Я благодарен вам, что семнадцать лет вы доверяли мне. Я больше не владею Кедари. Вы знаете, что королева-узурпаторша объявила меня вне закона. Сейчас наследницей является моя сестра и ее дети. Мои дети. Я говорю вам об этом прямо, чтобы вы не перешептывались за моей спиной. Леди Эдера моя сестра и жена.