Спасение души несчастного. Том 2

Несколько минут, пока наставник собирался с мыслями, они молча шли вдоль тропы, по пути встречая одинаковые строения и сады.

– Мне нужно было похвалить ученика раньше: после процессии Посвящения он заметно изменился. Моя оплошность. – Он ощущал на себе пытливый взор наследника, но вида не подавал. – Ты стал более внимательным к себе, открытым к окружению, самодостаточным и дисциплинированным. Проснулся рано сам, без понуканий прислуги. Продолжай в том же духе.

У Чану, конечно, приятно было такое услышать – его шея моментально вспыхнула жаром, и он смущенно потер раскрасневшуюся кожу, – однако от похвалы отказался:

– Учитель, вы меня переоцениваете. Могу ли я оправдать ваши ожидания, если, по правде говоря, встать раньше вас меня вынудила странная свеча в моей комнате.

Не ожидая такой честности от ученика, Го Бохай в замешательстве остановился. Такие же свечи стояли в покоях у каждого на Туманном хребте. Если потушить плетеный фитиль в положенное время, свеча ничем не будет отличаться от других. Однако если проспать часы подъема, она догорит до слоя с вкраплениями пахучих трав и масел и по всей спальне разнесется крепко смердящий туман. Не каждый может выдержать этот запах – он вызывает головные боли и даже тошноту. Поэтому к столь неприятному способу пробуждения прибегают лишь в храмах и монастырях для поддержания жесткой дисциплины.

– У Чан… – Го Бохай наконец повернулся к нему, не сдержав улыбки. – Этот учитель всего-то хотел сказать, что ты стал взрослым, – просто не знал, как лучше выразить мысль. Как и поблагодарить за устроенное угощение – я не сразу понял, что же это за блюдо было.

На мгновение наследник презабавно застыл, хлопая глазами.

В душе Го Бохай мог только иронизировать над собственной глупостью. С момента, как ему открылась тайна воспитанника, наставник невольно трактовал его действия, такие как в «Спящем журавле», в дурном ключе. Однако не успел Го Бохай облегченно вздохнуть, как наследник достал из нагрудного кармана крохотный сверток: на маленьком клочке ткани, расшитом рисунками птиц, лежало рисовое лакомство. Го Бохай не мог не узнать свой платок.

– Утром я заглянул в общую столовую и там решил прихватить что-нибудь для вас, – пояснил У Чан.

На этот раз наставник, не мешкая и не задавая лишних вопросов, протянул ладонь. Но едва пальцы ученика и учителя соприкоснулись, оба молниеносно отшатнулись друг от друга, а угощение сорвалось вниз. Если бы не безупречная реакция У Чана, то скромное подношение упало бы в грязь. Поправив платок, он передал лакомство учителю, однако радость на юном лице не расцвела, как это было обычно.

– Что-то случилось? – заметил наставник.

У Чан молчал, не поднимая головы, будто бы и правда что-то произошло и теперь ему нужно было набраться решимости, чтобы признаться в дурном. Го Бохай сосредоточенно прищурился, не скрывая волнения.

– Я хотел… извиниться перед вами. – У Чан, склонившись в почтительном поклоне, сложил руки. – Этот ученик повел себя неподобающе в «Спящем журавле»: поругался с Сянцзяном, хотя вы просили не шуметь; проявил гордыню, хотя можно было все уладить словами. Я не думал огорчать вас, прошу меня простить.

В выражении лица Го Бохая читалось: «Всего-то?»

Из-за плохого сновидения, которое то и дело в последнее время видел наставник, он уж и забыл, что в тот день рассорило этих двоих. Го Бохай похлопал У Чана по плечу.

– Будет тебе, все в прошлом. Вот только… Где сейчас этот змей?

Наследник повеселел, правда, ответа на вопрос учителя он не знал, потому Го Бохай быстро сменил тему. Прикрываясь рукавом, он в шутку тихо добавил:

– Пойдем наконец, а то что о нас местные подумают.

В какой-то момент окружение поменялось. Оба вышли на большую территорию, и им открылся вид на множество храмов. Вся площадь была вымощена серо-голубым известняком; самые большие здания с изумрудной изогнутой, словно летящей, как птица, крышей выстраивались в ровный квадрат; вдалеке виднелся силуэт высокой восьмиугольной башни – пагоды. Как раз про нее по дороге много рассказывал Го Бохай. Там хранилось много древних учений, духовная сила из нее лилась ручьем, и потому здание было излюбленным местом старейшин. Как ни спросишь, где их найти, – так они все время там. И чтобы не разгневать стариков, лучше туда без приглашения носа не совать.

Оказавшись в храмовом дворе, У Чан и Го Бохай попали в скопление людей, что примечательно – неместных. Взрослые, старики и дети; кто пришел один, кто с семьей – все не спеша поднимались из долины. Как раз недавно прошел Праздник драконьих лодок. Размашистое и шумное торжество на воде – хороший способ припугнуть злых духов. И чтобы задобрить высшие силы, еще какое-то время проживающие в низине продолжали молиться в обители и готовить рисовые угощения – цзунцзы[39].

Пока взрослые возжигали благовония, дети без присмотра бегали и хвастали друг другу новинкой на шее. Для такого юного возраста что игрушка, что защитный амулет – все веселье, тем более подаренные послушниками.