Спасение души несчастного. Том 2

Гурьба ребятишек с задорным криком пробежала перед У Чаном, чуть не оттоптав ему ноги. Что уж тут говорить про его реакцию, когда даже Го Бохай немного растерялся. Среди сумятицы послышались знакомые голоса. Наследник поднял взор и увидел неподалеку Ба Циншана в компании сестры и двух барышень. Все четверо вели себя точно дети: пихали друг друга и смеялись, словно им было по пять лет от роду. Только У Чан хотел пойти дальше, как Шао Жоу, завидев его, помахала рукой. Ничего не оставалось, кроме как подойти и поприветствовать компанию.

Пока молодые люди болтали, Го Бохай загляделся на шестерых ребят, столпившихся вокруг послушника. У самых маленьких в ручках гремел игрушечный барабанчик с двумя подвесками-шариками. Дети перекрикивали друг друга:

– Брат Лао! Поймай меня!

– Нет, меня!

Перед ребятней стоял юный даос с глазами, спрятанными под повязкой. По всей видимости, слепота не стесняла его в движениях, однако малышне показалось, что он желает с ними поиграть. Со стороны это выглядело как издевательство, но никто не решался вмешаться. Вдобавок ни у кого не возникало желания подходить близко из-за раздражающего звона игрушек в маленьких ручках.

Ба Циншан подозвал У Чана и с беспокойством произнес:

– Этой ночью наши слуги остановились в городе, и на рассвете от них до меня дошел слух. Вчера вы были взволнованы, потому я не могу не рассказать: мне донесли, что ваш учитель лишь к утру поднялся на Туманный хребет.

Стоявший рядом Го Бохай не разобрал ни слова: звук, издаваемый игрушкой в руках ребятни, уже затянул его в тяжелое воспоминание.

* * *

– Поймай меня! Поймай!

Пока вокруг молодого даоса скакали дети, он скромно топтался на месте, не зная, что предпринять. Он решил задобрить ребятню, угостив сладостями, что завалялись у него в рукаве, однако, протянув ладонь, растерялся от насмешек: ни у кого не появилось желания взять предложенное. Наоборот, все заулыбались ему в лицо:

– Мы хотим поиграть! Покажи нам трюк, брат Лао!

– Да-да! Подпрыгни до неба, странствующий воин!

– Нет уж, что за чепуха – разбей вон тот камень! – Мальчик показал на нечто больше похожее на произведение искусства, нежели на просто камень.

Разодетые в шелка, с жемчужными украшениями в волосах, с нефритовыми подвесками на поясе – невооруженным глазом видно: родители баловали их, словно маленьких императорских наследников.

– Ну покажите уже, что умеете!

Схватив даоса за рукава, ребятня с радостными возгласами потащила его к храму с большим садом и причудливыми камнями. Одни окаменелости выглядели как стволы старого дерева; другие – как застывшая морская волна, и все со множеством отверстий. От легкого дуновения эти необычные украшения, именуемые гунши, сейчас тихо издавали мелодичные звуки.

Из здания раздался голос:

– Юный Лао, вы нам очень мешаете. – В дверях показался грузный мужчина. – Сделайте уже что-нибудь с детьми – уведите наконец подальше от храма, пока я не закончил с молодым господином!

Юноша в одеждах послушника Туманного хребта поднял доброе лицо и кротко улыбнулся бескровными тонкими губами:

– Простите, старейшина, мы сейчас же уйдем.

Мужчина проводил столпотворение взглядом и вернулся обратно. Не тратя время на прелюдии, он махнул паре других послушников внутри храма продолжать ритуал – постукивать по маленькому барабану, а сам плюхнулся перед яшмовым столиком.

На противоположной стороне небольшого помещения сидело семейство: мальчик шести лет с прелестными выразительными глазами, отец, чьи черты передались ребенку, и взволнованная мать. Только старейшина уместился поудобнее, как женщина вздрогнула, а сын выпрямил спину, сосредоточив все внимание на сухом лице говорящего.

– Ребенок, больше не отвлекайся на посторонние звуки. Наше дело очень важное.

В ответ малыш решительно кивнул, лицо его напряглось, а кулачки сжались сильнее. Однако в светлых, наивных глазах все равно горел интерес к происходящему.

– Итак. Советую дать ребенку созвучное с фамилией имя, это поможет ему привлечь удачу и преодолеть трудности. – Старейшина не отрываясь смотрел на лист с изображениями необычных повторяющихся линий.

Загибая пальцы, он про себя посчитал и произнес:

– Имя может символизировать чистоту и непорочность, однако не создавайте неопределенностей в его судьбе – пусть будет с простым, но зато понятным смыслом.

Женщина взяла супруга за руку и хотела было горестно охнуть, но сдержалась.

– Что же вы так, матушка, расчувствовались? – прозвучал вопрос от старейшины, который даже головы не поднимал, чтобы взглянуть на собеседника. – Все будет непременно хорошо, я напишу для вас рекомендации.

Сын также обратил внимание на родителей: обернулся и одарил их мягкой улыбкой, словно был того же мнения, что и господин. Однако отец и мать все равно были напряжены, хоть и старались это скрыть.

Гулкие звуки барабанов прервались, и мальчик бросил взгляд на широкую фигуру, нависшую над ним.

– Ребенок, ты же не забыл мои слова?