Спаси себя сам (СИ)

Слуги и служанки окружили всадников и на разные голоса костерили неизвестных мерзавцев, посмевших обидеть их молодого господина. Дона Диего на асьенде обожали все, а в особенности женщины — за доброту, готовность помочь и отзывчивость. И пусть отец и другие кабальеро упрекали его в бесхарактерности, слуги знали точно — если попал в затруднительное положение, иди к дону Диего. Никто как он не выслушает и не посоветует наилучший выход — даром что недавно лишь вернулся из Испании. Никто как он не будет вникать в трудности и чаяния простых людей, и эта черта возвышала его над обыкновенными кабальеро. Слуги, служанки и некоторые немолодые вакеро с ранчо де ла Вега до сих пор за глаза именовали сына хозяина «наш добрый сеньорито», несмотря на то, что этот сеньорито уже перерос отца, раздался в плечах и обзавелся молодыми усами. И его непонятное исчезновение вызвало немалый ропот.

— Эх, Тереза, собака взяла след под балконом той комнаты, где ночевал дон Диего, но тут же его потеряла, — вздохнул Хайме, брат Терезы, — будто растворился.

— А вдруг его утащили злые духи! — испуганно прошептала малышка Буэна и ойкнула, получив подзатыльник от почтенной Крисенсии.

— Чего болтаешь, дурочка! Чему тебя только в миссии учили?! Да такую чистую душу, как у Диегито, еще поискать! Разве черти смогут забрать ее?! — прежде чем стать экономкой, Крисенсия была нянюшкой дона Диего после смерти его матери, и с полным на то правом считала, что знает молодого сеньора лучше некоторых, — это теперь бандиты проклятые, все ж знают, что хозяин наш богат, а сынок у него единственный!

— Да, кстати, — подал голос Бенито Авила, — сержант Гарсия сказал, что будто бы вчера приехал какой-то сеньор, назвался давнишним другом дона Алехандро. Они ужинали вместе с доном Диего… А наутро тоже никто не видел ни его, ни троих его слуг, хотя об этом, конечно, никто не встревожился.

— Ну, что я говорила! — торжествующе воскликнула Крисенсия, — вот вам и бандиты!

— Может, он решил пошутить? — предположил старый индеец Креспо, — у этих сеньоров бывают странные забавы.

— Дон Алехандро сказал, что никогда не был знаком с человеком с таким именем.

— Тогда месть. Увезли и бросили в смоляную яму. Или в Дьяволово ущелье, — зловеще напророчил Креспо.

— Только Зорро сможет помочь. Уж он-то все знает и вытащит нашего доброго сеньорито из беды, — с непоколебимой верой сказала Тереза, и все вокруг закивали, — правда, Хайме?

— Да, сестра, — неохотно согласился Хайме и опустил голову. Зорро… Наивная маленькая Тереза! Зорро — это не бог, не колдун и не дух, Зорро — это как раз дон Диего, и хороши же они будут, если не сумеют спасти своего же защитника!

— Дивное небо! «Розовоперстая Эос руку благую простерла»…*** Правда, Гомер писал это про рассвет. Сеньоры! Мне долго еще ждать, пока меня соизволят вытащить из этой дыры?

— Потерпи, сеньорито.

— Я весь день терплю. Вспомните, я уже перепел половину песен, которые знаю. Мы с вами пели хором. Я даже пересказал вам «Одиссею»! Сколько можно развлекаться? Ночевать я тоже здесь буду?!

— Ишь чего! А кто говорил, что ему понравилась наша компания?

— Как и вам — моя? Так… дома лучше. Я туда вернусь сегодня, или этому Кадальсо расхотелось брать деньги?

Разбойники хохотали. Им никогда еще не попадался такой дружелюбный пленник. Дон Диего де ла Вега был весел и легок на подъем, долго молчать не умел, и уже спустя час после прихода компании Лало разбил лед недоверчивости — все прониклись к нему симпатией. Он смешил их анекдотами из жизни кабальеро, рассказывал плутовские истории и обучил разбойничьей песне, которую, как уверял, слышал в Испании. Но день проходил, и молодой человек становился все мрачнее.

— Я ужасно утомлен и хочу спать. — заявил наконец он, — а у вас тут нет даже элементарных удобств. Камни эти… — он заерзал, пытаясь устроиться поудобнее.

Лало посмотрел на пленника, на острые камни, потом вынул из костерка горящую палку и, отодвинув ивовые ветви, нырнул в пещеру.

— Парни, а ну, тащите его сюда, — удовлетворенно позвал он, — вот тебе спальня, сеньорито. И ровно-то как, и камней нет, об которые можно веревки перетирать, — Лало усмехнулся и вышел.

Доигрался, подумал Диего: небольшая и тесная дыра в скале, где взрослый человек не мог выпрямиться во весь рост, показалась ему настоящей западней. Кажется, эта пещера была местом поклонения индейцев — в углу стоял почерневший деревянный идол со зверской рожей. Взглянув на него, Диего немного удивился — он бывал в поселениях язычников, но никогда ничего подобного не видел. Хотя что-то определенно сказать он не мог — кабальеро очень мало знали об индейских традициях.

Метисы, ухмыляясь, посадили пленника к подножию идола.

— Вот тебе компания, сеньорито.

Диего посмотрел на опустившиеся за ушедшими ветви и, чтобы отвести душу, принялся вдохновенно и громко читать стихи, которых с времен учебы в Испании знал великое множество.

— Я заточен был в келью эту

По вредоносному навету

Завистников, но здесь обрел

Освобождение от зол,

Присущих суетному свету;

Мой стол был скуден, кров убог,

Зато я был весь этот срок