SPAсибо партии. Отдых, путешествия и советская мечта

Наиболее активные туристы-спортсмены собирались на ежегодные слеты, чтобы проверить свои навыки в соревновании с другими энтузиастами. Обычно слеты проводились летом, по выходным и праздникам. Командам приходилось преодолевать различные препятствия – болота, озера, реки – и проходить через контрольные пункты. Очки начислялись за скорость прохождения и за успехи в отдельных соревнованиях: установка палатки, приготовление пищи, эстафета с рюкзаками, где находился полный комплект снаряжения, волейбол (традиционное времяпровождение на отдыхе). Во время июньских белых ночей состязания могли затягиваться до вечерней зари, все заканчивалось большим костром в два часа ночи. Некоторые московские слеты в 1950-е годы собирали до 10 000 человек [Долженко 1988: 137–140][408].

Слеты были событием из области любительского спорта, подконтрольным предприятию или местному отделению добровольного спортивного общества. Туризму приходилось конкурировать за внимание и денежные средства с такими популярными видами спорта, как футбол и хоккей. Постепенно организацией слетов занялись местные турклубы; что еще важнее, они стали готовить инструкторов, призванных обучать начинающих туристов навыкам, необходимым на слете и далее – в турпоходе. «Туризм – это прежде всего спорт, которым занимается молодежь, а молодежь должна заниматься спортом смелым, сильным», – настаивал работник одного из московских клубов[409].

Лучший туризм был, кроме того, «массовым туризмом»: не массовые экскурсии 1930-х годов с духовыми оркестрами и назидательными речами, а массовое участие граждан, путешествующих малыми группами по выходным, а также во время летнего отпуска. Рост числа туристов, о котором отчитывались центральные органы, происходил за счет популяризации походов выходного дня: это было одной из задач массового туризма, поставленной еще в 1920-е годы. В 1964 году многодневные путешествия совершили 2,2 миллиона туристов, и в то же время официальная статистика зарегистрировала 15,1 миллиона человек, надевавших свои рюкзаки ради однодневных походов. В 1967 году число последних выросло до 27,6 миллионов (при 3,4 миллионах участников продолжительных походов)[410]. Эти путешественники каждую субботу и воскресенье оставляли пыльные города и садились в так называемые «поезда здоровья», беря с собой палатки, рюкзаки, гитары и часто – к огорчению активистов – бутылки со спиртным. Они разбивали свои лагеря где угодно и повсюду, часто без всякого контроля, и тогда их число не поддавалось учету. Наиболее организованные из них создавали турсекции на своих предприятиях и участвовали в официальных слетах, где оттачивались туристические навыки[411]. Менее организованные создавали все больше проблем – их вылазки по выходным нередко заканчивались пьянством и всяческой «аморалкой». Особое беспокойство вызывал колоссальный вред, который туристы наносили пригородным лесам, разбивая там палатки и разжигая романтические костры[412].

Рис. 6.1. Отдыхающие летом на пляже в Серебряном Бору, Москва. 1954. Фото Н. Рахманова. РГАКФД г. Красногорска. Публикуется с разрешения архива

Походы и поездки выходного дня стали ассоциироваться со стилем жизни городского интеллигента, что видно по таким фильмам, как «Июльский дождь» (1966) и «Москва слезам не верит» (1980): хорошие друзья выезжают компанией за город, в свои любимые места, разводят костры, жарят шашлык на углях, поют песни, разговаривают о жизни. Я путешествовала однажды таким образом в 1973 году: зимой в выходные ученые, редакторы, художники ехали на пригородном поезде до станции «Турист» к северу от Москвы и проводили два дня, катаясь на лыжах, готовя еду, обмениваясь партнерами, употребляя водку из спирта лабораторной перегонки, играя в «Монополию». К счастью для меня, за нами никто не следил – иностранцам не разрешалось отъезжать так далеко от города. По выходным электрички были забиты такими туристами.

Туризм подобного рода не приносил никакой выгоды профсоюзным советам по туризму, и активисты постоянно жаловались, что центральные власти игнорируют интересы туристов выходного дня и «самодеятельных». Неизменные нарекания вызывал дефицит качественных легких палаток и рюкзаков[413]. Чиновники от туризма, в свою очередь, надеялись, что рост сети туристических клубов приведет к возрождению прежнего волевого духа советского туризма и позволит им самим сосредоточиться на предоставлении услуг, приносящих прибыль. В 1960 году по всей стране насчитывалось уже 70 таких клубов. Они служили в первую очередь источниками информации: опытные туристы давали консультации, черпая сведения из многочисленных походных дневников, принесенных ранее участниками тургрупп. Клубы изучали и утверждали новые местные маршруты, осуществляли контроль над тургруппами, удостоверяясь, что те готовы к планируемым поездкам. Помимо этого, в клубах хранилось некоторое количество снаряжения: группы могли арендовать его на выходные или для более продолжительного похода [Пахомова 1958: 198–202][414].